Интервью под прицелом

— Ну да, кто-то, конечно, умер, — небрежно махнул рукой Герман, — но зато после этого руководители всех фирм стали как шелковые: никто не смел перечить главному боссу.

— В конце концов, это лотерея. Рулетка. Мне кажется, что от несчастных случаев и от паленой водки в день погибает куда больше народа, чем, по общему счету, погибнет от этих самых лекарств. Если мы, конечно, согласимся с идеей Германа и решим ею воспользоваться, — задумчиво сказал Пахомов. — Моему департаменту, конечно, придется как-то отвечать перед министром: знаете, эти скучные вызовы на ковер перед кучей телекамер от различных телеканалов, министр сурово хмурит брови и ругается, провинившийся сотрудник обещает исправиться и наказать виновных. На этом все и заканчивается.

— Так у вас же есть виновный! — воскликнула Тоцкая. — Даже никого специально не надо искать! Мясников! Он же продвигает этот «Реливер»! Пусть и отвечает! Его и на ковер!

— А ведь верно! Двух зайцев убьем! — согласился Пахомов.

— И заодно десяток ни в чем не повинных овец, — нахмурился Колодкин.

— А что вы предлагаете? — повернулась к нему Тоцкая. — По-моему, Герман очень хорошо придумал. «Реливер» травит москвичей — и таким образом ставит большой крест на своей дальнейшей деятельности. Мясников протежировал «Реливеру», — значит, господин Пахомов со спокойной совестью отправляет его в отставку, что дает нам гарантию в том, что новых «Реливеров», поддерживаемых из министерства, на нашем горизонте не появится.

— Ну хорошо, допустим, мы согласились с дерзкой версией Германа, — начал Колодкин.

— Согласились — и выплатили ему скромную такую сумму, — кротко сказал Герман, — Чтобы он и в дальнейшем мог генерировать не менее дерзкие идеи!

— И выплатим, конечно, раз уж мы обещали, — с плохо скрываемым раздражением ответил Колодкин. — Дело не в этом. Нужны исполнители. Кто изготовит лекарства с добавлением яда? И главное — кто сможет подбросить на склад «Реливера» отравленные медикаменты?

— Может, подкупить охранника? — неуверенно сказал Минков.

— Подкупить? И поставить все на карту? А вдруг он неподкупный? — загремел Колодкин.

— Ну это вряд ли, — усмехнулся Минков.

— Хорошо, а вдруг ему заплатят больше и он выдаст нас, когда поймет, что дело пахнет керосином? — спросила Тоцкая.

— Нельзя связываться с людьми Руденского, — уверенно сказал Михеев. — Если мы все-таки согласимся с идеей Германа и приступим к ее исполнению — работать должны чужие дяди, лучше бы вообще ничего не смыслящие в фармакологии, вроде сотрудников фирмы «Параллакс».

— Ничего подобного! — обиделась Тоцкая. — Мои ребята прекрасно во всем разбираются, просто мне невыгодно, чтобы они продемонстрировали нам свои знания. Их дело — смешивать ингредиенты!

— Ну вот пусть кто-нибудь из них и смешает! — предложил Минков.

— Нет, — вдруг сказала Тоцкая, — не нужно доверять это дело посторонним. У нас есть Шарагин! Разве завскладом не придумает способ подбросить подготовленные нами лекарства? И разве потом кто-нибудь заподозрит его?

— Отличная идея! Теперь, кажется, все сходится! Я — за! — сказал Михеев.

— Я тоже, — кивнул Пахомов и украдкой посмотрел на часы: ему нужно было ехать на совещание.

— Разумеется, я тоже за! Отличная идея! — согласился и Минков.

— За неимением лучшего варианта и в сложившейся ситуации, пожалуй, придется согласиться, — вздохнул Колодкин.

— Ну что, сынок, ты выиграл этот тендер, — усмехнулась Тоцкая. — Только, чтобы получить деньги, тебе придется проконтролировать действия нашего друга Шарагина. Даже так — не проконтролировать, а проинструктировать. Ты ведь главный в этой области специалист.

— Об этом мы не договаривались, — заметил Герман, — но если добавите еще пять тысяч…

— Хватит и трех! — отрезал Колодкин.

Герман захохотал:

— А вы уже усвоили, что воплощение стоит дешевле, чем сама идея. Молодцы! Надеюсь, вы не против, если нашу акцию мы как-нибудь назовем, — спросил он, — чтобы в случае чего понимать друг друга с полуслова?

— Операция «Ы»? — пошутил Минков.

— Глупо, — перебила его Тоцкая, — надо придумать что-то свое!

— «Испанская рулетка»! — предложил Пахомов и энергично потер нос. — А теперь, господа, я быстро откланиваюсь и еду на совещание. Надеюсь, вы меня простите за поспешность.

— Да, нам, видимо, тоже пора. Все вопросы мы обсудили. Герман, сообщайте, пожалуйста, обо всем, что будет проделано! — сказал на прощание Михеев.

Когда высокие гости ушли, Герман с чувством выполненного долга подошел к бару и вынул из него початую бутылку виски. «Назло ей теперь выпью!» — подумал он. Тоцкая заметила, но не стала протестовать: в конце концов, ее сын, кажется, придумал отличное средство против ненавистного конкурента!