Интернет как оружие. Что скрывают Google, Tor и ЦРУ

Был и другой повод для беспокойства. Первоначально Окленд поручил строительство ЦРК Международной корпорации по внедрению научных достижений (SAIC) – крупному военному подрядчику в Калифорнии, получившему в разведсообществе прозвище NSA West («АНБ Запад») из-за тесного сотрудничества с Агентством национальной безопасности. Эта компания также выполняет всевозможные заказы для ЦРУ – от мониторинга действий сотрудников в рамках борьбы с «внутренними угрозами» до производства дронов-убийц. Жители Окленда собрались, чтобы осудить решение города о партнерстве с компанией, которая стала неотъемлемой частью американского военного и разведывательного аппарата. «SAIC работает над телекоммуникациями для программы дронов в Афганистане, убивших тысячи ни в чем не повинных мирных жителей, включая детей, – сказал мужчина в черном свитере. – И ваш выбор остановился на ней?»

Я с изумлением оглядел зал. Мы находились в самом центре вроде бы прогрессивной области залива Сан-Франциско, однако городская администрация собиралась сотрудничать с влиятельным подрядчиком спецслужб, чтобы построить полицейский центр слежения, с помощью которого, если верить репортерам, чиновники хотели шпионить за местными жителями и контролировать их. Но была одна деталь, которая делала эту ситуацию еще более абсурдной. Благодаря наводке одного местного активиста я пронюхал, что с Оклендом вела переговоры о демонстрации своих продуктов компания Google, видимо, надеявшаяся получить долю в контракте на создание ЦРК.

Что, если Google действительно будет помогать властям Окленда следить за горожанами? Это был бы очень скверный исход. Многие оклендцы и так считали Google и другие компании Кремниевой долины главными виновниками взлетевших до небес цен на жилье, джентрификации и полицейской агрессии, делавшими невыносимой жизнь малоимущих горожан. Более того, всего несколькими неделями ранее был организован пикет у дома весьма обеспеченного менеджера Google, лично участвовавшего в проекте по строительству роскошного жилого комплекса неподалеку.

Название Google ни разу не упоминалось тем вечером на шумном собрании городского совета, но мне удалось раздобыть короткую электронную переписку между «менеджером по стратегическим партнерским связям» компании и руководящим проектом ЦРК оклендским чиновником, которая содержала намеки на то, что нечто подобное действительно назревало{3}.

После собрания городского совета я потратил несколько недель на то, чтобы разобраться в этой связи. Какие именно услуги Google предложил оклендскому центру слежения? Как далеко зашли переговоры? Принесли ли они плоды? Мои запросы в администрацию Окленда остались без ответа; в Google тоже отмалчивались – с таким же успехом я мог разговаривать с гигантской скалой. Мое расследование еще сильнее забуксовало, когда жители Окленда добились временной заморозки строительства ЦРК.

Хотя проект был поставлен на паузу, оставался открытым вопрос: что может Google – компания, помешанная на своем позитивном имидже с девизом «Не делай зла»[2], – предложить столь спорному полицейскому центру слежения?

В то время я работал репортером в маленьком, но бесстрашном журнале Pando в Сан-Франциско, который освещал политику и бизнес Кремниевой долины. Мне было известно, что Google получала основную часть прибыли за счет сложной системы таргетированной рекламы, отслеживающей запросы пользователей и выстраивающей прогностические модели их поведения и интересов. Компания подглядывала почти за двумя миллиардами человек, которые пользовались ее платформами, – от электронной почты и видео до мобильных телефонов, – превращая их данные в золото. Эта необыкновенная алхимия позволила ей заработать 100 миллиардов долларов за год и достичь рыночной капитализации в 600 миллиардов; совокупное же личное состояние двух ее основателей – Ларри Пейджа и Сергея Брина – оценивалось в 90 миллиардов долларов.