Интерлюдия смерти

— Непременно. — И Фини ушел, потряхивая неизменным пакетиком с миндальными орешками.

— Рорк гораздо лучше знает местность, — сказала Ева. — Он покажет мне наиболее вероятные места укрытия. И мы разделимся с Анджело и ее людьми на две команды, чтобы все тщательно прочесать.

— А мне что делать? Координировать ваши действия отсюда? — спросила Пибоди.

— Мне нужно, чтобы ты действовала вместе с доктором Мирой. Убедись, что Скиннер с женой на месте, и сообщи мне, как только Хэйз свяжется с ними. И потом вот еще что…

— Да, сэр! — Пибоди оторвала взгляд от записной книжки.

— Если нам не удастся взять его сегодня ночью, тебе придется выручить меня утром, — замялась Ева.

— Выручить вас?

— У меня тут кое-какие заметки или как их там… — и Ева бросила на колени Пибоди свой портативный компьютер.

— Заметки? — Пибоди в ужасе уставилась на электронное устройство. — Вы имеете в виду свой семинар? О нет, сэр! Гм… Даллас. Я не могу вести семинар вместо вас!

— Можешь просто считать себя дублером, — предложила Ева.

Ева позвала Рорка и вышла из номера, а за спиной у нее раздраженно бурчала Пибоди.

— Интересно, тебе Действительно настолько не хочется проводить завтра этот семинар? — полюбопытствовал Рорк.

— Имею полное право не отвечать на этот вопрос. Я ведь не обязана давать показания против самой себя, — ответила Ева.

Ева несколько раз повела плечами и могла бы поклясться, что ощутила, как из них улетучивается напряжение.

— Иногда ведь все получается, верно?

— А вот об этом лучше спросить у Пибоди завтра утром.

Смеясь, Ева вошла в лифт.

— Пора на охоту!

Они обшарили каждый уголок, причем заглянули даже туда, где должна была работать команда Анджело. Это было нудное, долгое и требующее терпения занятие. Это уж потом Ева будет говорить, что благодаря этой операции смогла основательно ознакомиться с излюбленным проектом Рорка. Все эти отели, казино, театры, рестораны, магазины и разнообразные малые предприятия, жилые и служебные помещения, пляжи и парки. Масштаб его детища, этого созданного им мира, был более впечатляющим, чем она представляла себе раньше.

Но именно этот внушительный масштаб как раз и делал выполнение ее задачи практически невозможной.

Ева сдалась около трех часов утра. Она решила приостановить поиски и отправиться спать.

— Мы найдем его завтра. Ведь его физиономия сейчас красуется на каждом уличном экране. И как только он попытается покинуть свое укрытие, чтобы что-нибудь купить, его сразу схватят. Ведь нужно же ему есть и спать.

— И тебе, кстати, тоже, — заметил Рорк и уже в постели прижал Еву к себе. — Расслабьтесь, лейтенант. Завтра уже скоро наступит.

— Ему далеко не уйти, — пробормотала Ева сонным голосом. — Ему нужно завершить начатое и заслужить похвалу отца. Наследие прошлого. Кровавое наследие прошлого. Я всю жизнь пытаюсь избавиться от того, которое досталось мне.

— Я знаю. — Рорк поцеловал ее макушку, когда она уже погрузилась в дремоту. — И я тоже.

На этот раз, что случалось редко, ему приснились улицы Дублина. И он сам, тщедушный маленький мальчишка, быстроногий и продрогший. И почти всегда голодный.

И стойкое зловоние помойки, и запах дешевого виски, и нудный холодный дождь, который пробирал до костей.

Он увидел, как стоит в грязном переулке и смотрит на своего отца, распростертого на земле. От отца несло смрадом помойки и затхлым запахом виски. И еще от него пахло смертью — кровью и дерьмом человеческого существа, которое оно исторгло из себя в последний момент жизни. У него из шеи торчал нож, а его глаза, уже подернутые синеватой пеленой, были широко распахнуты и словно неотступно смотрели на ребенка, которого он породил.

И Рорк совершенно отчетливо помнил, что во сне он произнес: «Ну вот, ублюдок, кто-то тебя и пришил. Хотя я всегда думал, что когда-нибудь сделаю это сам».

Без малейших угрызений совести он наклонился и обшарил карманы трупа в поисках завалявшейся монеты или вещицы, которую можно было бы продать или заложить. Но ничего не нашел. Но, с другой стороны, в карманах отца ничего и не залеживалось. На мгновение он подумал о том, не взять ли ему нож. И хотя мысль эта показалась привлекательной, с ножом было бы слишком много возни.

И вот он, двенадцатилетний паренек, весь в еще свежих ноющих кровоподтеках, которые нанесли вот эти самые — отныне мертвые — руки, стоит над телом.

И он плюнул на это тело. И бежал прочь.

Рорк проснулся раньше Евы, как обычно. Было всего семь часов утра, но он уже работал.

— Вид у тебя что-то усталый! — С чашкой кофе в руках Ева внимательно посмотрела на мужа.

Рорк продолжал изучать биржевые сводки на одном из экранов, а на другом — компьютерный анализ потенциальных укрытий преступника.

— Разве? Не могу сказать, что я прекрасно спал.

Когда Ева присела перед ним на корточки и положила руку ему на бедро, он поднял на нее глаза. И вздохнул. «Я для нее открытая книга, — подумал Рорк. — Она — мой личный коп».

Так же, впрочем, как и она не могла от него ничего скрыть, в том числе и свое беспокойство.