Вернувшись в свой кабинет уже с двумя пригласительными в руках, я сел за ноутбук и зашел на свою почту, дабы написать девушке письмо с просьбой быть мой спутницей. Тогда во мне не было неуверенности, я знал, что она согласиться. И все мои ожидания подтвердились. Она дала свое согласие.
Начало самого мероприятия было не наилучшим, потому что встреча с моими родителями не была желанной. Но всё, что происходило дальше, было восхитительным. Этим вечером я смог насладиться сполна, не беря в учет секс в уборной. Позабавила встреча с сестрой Деметрии, а затем и неожиданность с Нестором. Конечно, я знал, что он женат, но его супругу никогда не видел и не мог даже предположить, что она родственница Деми. Как говориться, мир тесен.
Заметив, как устала моя спутница, я подумал, что пора бы отвезти её домой, и это мне следовало сделать еще ранее, ведь я давал обещание, что дольше, чем на два часа мы не задержимся.
«- Может, поедем ко мне? – спросил я, уже садясь за руль машины» - смотря на девушку, глаза которой уже медленно закрывались, я позволил себе улыбнуться. Я бы с удовольствием отвез её к ней домой и оставил бы одну, зная, что не удержусь и утомлю её еще больше, но мой дом находился в два, если не три раза ближе. И всю дорогу я себя мысленно молил не сорвать с неё одежду и не наброситься, как хищник на жертву по приходу домой. И искренне надеялся на то, что она заснет раньше, нежели я помогу дойти ей до спальни.
Но как только я припарковал машину под домом, Деми открыла сонные глаза и медленно повернула свою голову в мою сторону. В глубине души я надеялся на то, что она проснется уже утром в постели, одна, а не сейчас, когда я хотел завладеть её телом.
Придерживая девушку за талию, я завел её в дом, и прямо на пороге она сбросила свои туфли на высоком каблуке. Проведя её в зал к дивану, она обессилено упала на него и снова закрыла глаза. И я вновь надеялся, что она заснет, но нет. Деми посмотрела на камин, который я собирался разжечь, а затем села, снимая черный жакет, обнажая свои плечи. Мне стоило отвлечься от неё и подумать о чем-то ином, но только не о ней и её теле. Поэтому я быстро начал разжигать огонь в камине, а затем и вовсе удалился на кухню за вином.
Спустя некоторое время, как я вернулся со стаканом коньяка для себя и бокалом вина для неё, произошло немало. Выпив совсем немного, мы заговорили о нашем прошлом, раскрывая все тайны, о которых не знали даже самые близкие. Она была способна понять меня, а я понимал её, потому что мы оба пострадали из-за любви.
«- Спасибо,- прошептала Деми, как только я сел рядом» - через пару минут после того, как между нами в зале повисла тишина, я окликнул студентку, но она ничего не ответила. На губах расцвела глупая улыбка. Она заснула. Я поднял её на руки и понес в свою комнату на второй этаж. Всё же не хотелось, чтобы она спала одна, но и таким образом я мог любоваться ею. Положив её на кровать, я сел рядом, после чего услышал тихий бархатный голосок, который благодарил меня.
И всё же в тот вечер я не смог удержать себя. Когда она села и оказалась так близко к моему лицу, я пытался думать о чем-нибудь другом, но её немного опухшие губы так и манили к себе.
- Мистер Джонас, - послышался женский голос за дверью моего кабинета. Я закрыл глаза, недовольно рыкнув. Неужели кто-то умирает? – И как, по-вашему, это называется? – зайдя внутрь помещения, в котором я мог уединиться хотя бы на пять минут, произнесла миссис Дикинсон.
- Что-то произошло? – совершенно безразлично спрашиваю я, продолжая лежать на диване и смотреть в потолок, будто видя там увлекательную картину.
- Ваш интерн приходит ко мне и жалуется, что вы насмехаетесь над ним и не даете работу. Объяснитесь, - требует женщина, явно сложив руки на груди.
- Я дал ему работу, и даже выбор: проводить вскрытие или идти в клинику. Выбор за ним и я понятия не имею, что его не устраивает, - ответил я, закидывая ногу на ногу.
- Вы могли бы проявить уважение и хотя бы сесть? Вильгельм не для того пошел в интернатуру, чтобы баклуши бить, ему нужна практика.
- Советую вам сменить ему начальника. Уверен, помимо меня здесь еще найдутся врачи, которые не будут возражать против ученика, - проигнорировав вопрос глав-врача, произнес я.
- Джозеф, за такое поведение и неуважение вас могли бы уже уволить в любой другой больнице, что могу сделать и я, - как мне показалось, женщина пыталась пригрозить.
- Но вы этого не сделаете, - утвердил я, повернув голову на бок.
- И почему же? – спросила она, и в её голосе звучало некое любопытство.
- Потому что я ценный сотрудник, которого жалко будет потерять, но выбор всё же за вами. Меня могут принять в любую больницу даже без собеседования.
- А у вас, я вижу, высокая самооценка, - звонко проговорила Дикинсон.
- Никогда не было с этим проблем, - отвечаю я.