Интеллидженсер

— Мой коллега занимается его электронной почтой и телефонными звонками последнего времени. Из них мы, возможно, узнаем, кому он что-то рассказал и кто ответственен за его смерть.

После разговора с Верой Кейт отбросила мысль, что Резерфорд мог обманывать Медину. Такой кумир студентов просто не был способен на то, в чем она его заподозрила.

— Мне так скверно, что я втянул его в это, — негромко сказал Медина. — Когда я был здесь на прошлой неделе, мы вместе пообедали, обменивались новостями. Я не предупредил его, чтобы он молчал о манускрипте… и вообще ни о чем. Я…

— Вы же не могли предвидеть, Сидро, — сказала Кейт, погладив его локоть.

— Вы правда думаете, что отыщете его? Нефритового Дракона?

— Да. Не так уж много людей могли узнать про ваше открытие. Если я не смогу выйти на него через вашего учителя, остается еще взломщик. Как только я установлю его личность, можно будет проверить, кто связывался с ним в прошлую неделю. Ну и разумеется, сам манускрипт. Если детали места преступления не подскажут нам ответа первыми, то, я уверена, он найдется на одной из страниц Фелиппеса.

— А со вчерашнего дня вы там ничего нового не обнаружили?

— Кое-что, но, безусловно, ничего такого, что подтолкнуло бы на убийство сейчас, — ответила Кейт.

— А именно?

— Я наткнулась на доказательство, что смертный приговор Марии Стюарт не просто спровоцировали, но он был результатом прямой подделки улик.

— А! Та шотландская королева! Bete noire[7] Уолсингема, правильно?

— Угу, — сказала Кейт, вытаскивая из рюкзака свой ноутбук и включая его. — Как католичка и правнучка Генриха Седьмого она в глазах католической Европы была законной королевой Англии. Крайне серьезной угрозой. Тем не менее Елизавета вопреки настояниям Уолсингема отказывалась казнить свою кузину. Она считала, что достаточно держать Марию в заточении.

— Так что же он предпринял?

— Придумал план тайного перехвата переписки Марии. Использовал двойных агентов, убедил ее в том, что якобы тайная почта — непромокаемая сумка в доставляемых ей бочонках с пивом — была абсолютно надежна. Таким способом, пока заговор с целью спасти ее набирал силу, Фелиппес получил возможность читать все письма ее и к ней. В конце концов, заговорщики, подстрекаемые двойными агентами Уолсингема, приняли решение убить Елизавету. Фелиппес с нетерпением ожидал, что Мария одобрит их замысел, но она этого не сделала. Тогда он сам подделал роковое письмо. Это давно подозревалось, но доказано так и не было.

— И какое вы нашли доказательство?

— Подлинное письмо Марии одному из заговорщиков, — сказала Кейт, щелчком «мыши» открыв этот документ. — Письмо, которое Фелиппес и Уолсингем скрыли. До сих пор у нас имелась только копия, и потому шли споры, просто ли его списали или заметно приукрасили.

Она сунула руку в сумку и вынула темно-красные очки «кошачий глаз». Надев их, она сказала Медине:

— Датировано семнадцатым июня тысяча пятьсот восемьдесят шестого года, от Марии Энтони Бабингтону, молодому католику, который за несколько лет до того служил пажом в доме ее самого первого английского тюремщика. Он, без сомнения, был очарован ею (она ведь как будто была обворожительной красавицей) и жаждал ее спасти. Во всяком случае, он изложил ей план, включавший убийство, и попросил ее благословения. Отвечая — в письме, которое Фелиппес включил в свою «Анатомию», — Мария дала Бабингтону согласие на свое освобождение, но умоляла его ни в коем случае не убивать ее кузину.

Сдвинув очки на переносицу, Кейт начала читать:

— «Пусть Елизавета долгие годы держала меня в заключении, но я не могу посягнуть на ее жизнь. Она разделяет со мной одну кровь, королевскую кровь. Я не могу этого сделать. Я страшусь ада».

— Фелиппес и Уолсингем убедили всех, что она готовилась стать убийцей? — спросил Медина.

— Не просто готовилась, а уже была убийцей. Они, кроме того, скрыли доказательства, что она не организовывала убийство своего первого мужа…

— Бедная женщина, — сказал Медина.

— Согласна. Множество историков дорого бы дали, лишь бы заполучить эти страницы. Могли заинтересоваться и ее потомки. Их могла бы увлечь идея полного оправдания их прапрапра… Среди них, например, есть влиятельный член Ордена мальтийских рыцарей, ну, знаете, одного из католических тайных обществ, но…

— Согласен, — перебил Медина. — Мало похоже на повод для убийства.

Кейт отсканировала названия других документов, которые расшифровала в самолете накануне ночью.

— И еще один смачный скандальчик, — сказала она. — В связи с Энтони Бэконом, английским шпионом.

— Родственник Фрэнсиса?

— Его брат. Оба баловались шпионажем. В конце концов Энтони занял высокий пост в разведывательной сети Эссекса. Но заметно раньше он пришел в столкновение с французскими законами.

— Попался на шпионстве?

— Нет, в своей профессиональной деятельности он был крайне осторожен.

— Нежничанье с ангелоподобным французским мальчиком?