Интеллект в подарок

Тома была вынуждена пойти, а я, воспользовавшись полученной передышкой, занялся её внешностью. Начал с того, что определил реперные точки, которыми в данном случае являются точки, определяющие характерные особенности лица. А потом, сначала на схеме стал смотреть, что получается, если слегка менять линии, соединяющие эти точки, а потом подвигал и сами точки. Увлекательнейшее занятие. Эта картинка, которая висела перед моими глазами, как портрет перед художником, на расстоянии вытянутой руки. Только у меня возможностей больше, чем у художника. Хотя? Почему нет, надо попробовать.

Я взял чистый лист бумаги и изобразил один понравившийся мне вариант Томиного лица. На рисунке, Тома имела, без сомнения, все узнаваемые черты и в то же самое время неуловимо изменившееся. Это достигалось совсем небольшим сужением скул, лицо становилось продолговатым, и притягивало взгляд.

— Поздравляю тебя, Ученик, — проявился в моей голове искин, получилось просто блестяще. Теперь тебе осталось справиться с магемами изменений. Общие принципы их построений ты знаешь. Давай, дерзай, я уверен, что у тебя получится.

— Может, сначала показать Тамаре, вдруг ей не понравится.

— А потом объясняться с ней, да?

Мне оставалось только досадливо крякнуть и убрать портрет подальше, чтобы он случайно не попал ей на глаза. После чего занялся магемами.

* * *

После второй пары был большой перерыв на обед. Я сходил в столовую, причём Тома от меня не отходила ни на шаг, а я уже и не возражал. Одним потоком своего сознания я активно подбирал нужные магемы и их сочетания, которые позволили бы мне добиться нужных изменений (МИМЭ — минимальные изменения с максимальным эффектом). Раньше этой работой занимался Ян, поэтому работа у меня шла медленно.

Третье парой в расписании стоял иностранный язык. У нас была возможность выбирать из четырёх — английский, немецкий, французский, испанский. Я выбрал последний. Я его знал, он достался мне ещё от Саввы Баккери, но учебной базы для русскоговорящих у меня не было, так что решил её создать. Преподавателем испанского языка была женщина лет сорока. Она была испанкой, и этот язык был для неё родным. Она сразу начала нас учить разговаривать на нём. На первом же занятии мы научились нескольким распространённым фразам, приветствиям и вопросам. Одновременно с этим, я, не теряя времени, наладил копирование её памяти.

Первый день учёбы закончился, четвертых пар на первом курсе не было, и занятия заканчивались в половине второго. Как раз к этому времени я закончил работу с магемами для Тамары. Показал Яну. Тот взял паузу на пару минут реального времени для проверки, после чего сделал только одну поправку, которую объяснил и показал. Получив разрешение на применение, я быстро создавал их, одну за другой и внедрял в нужные места.

И опять испытал чувство сродни отцовству или материнству. А может это эмоции творца, созидателя? Изменение произошло практически мгновенно. В это время мы только вышли на улицу и собирались разбежаться по домам.

— Как жаль, что тебе приходится работать, — сказала Тома. Мы могли бы провести это время с большей для нас пользой.

В это время к нам подошла Шура Костенко. Мне пришлось познакомить девушек друг с другом.

— Где ты только находишь таких красавиц, — с завистью сказала Шура, глядя на Тамару.

— Шура, ты не поверишь, но они сами находятся. Девочки, я вынужден оставить вас, мне нужно забежать домой. Встретимся завтра.

С этими словами, я ушёл, оставив их одних. Впереди была целая смена тяжёлой, но интересной работы. Кстати, первую зарплату мне обещали выплатить 10 сентября, а впоследствии, 25 числа каждого месяца выплачивать аванс.

Придя домой, я приготовил инструменты для вскрытия тайника, которые приобрёл на рынке и даже купил для них специальный слесарный ящик. Кроме инструментов пришлось покупать высокую стремянку, так как потолки в квартире были за 3 метра, а вентиляционное отверстие зияло под самым потолком.

Снял решётку, потом пришлось вынуть пару кирпичей сбоку, прикрывавших вход в тайник. Судя по вынутым кирпичам, тайнику было несколько десятилетий. В тайнике лежала большая деревянная шкатулка, прекрасно сохранившаяся, ибо тайник был сухой и герметично закрытый. Ну, а в шкатулке, которую я с замиранием сердца открыл, был клад. Крышка была закрыта на символический замок, который я не стал ломать, а открыл с помощью магии.

Клад состоял из большого количества золотых и серебряных монет царской чеканки, а также пары десятков золотых перстней, среди которых были с драгоценными камнями, десяток пар женских золотых серёг с драгоценными камушками, одна женская диадема из золота, украшенная драгоценными камнями и нескольких ожерелий.