Инсургент

После недолгих размышлений, Иван Бельский молча кивнул головой и, вызвав адъютанта, приказал явиться в кабинет высшему придворному кругу доверенных лиц во главе с канцлером.

Процедуру отречения императора от власти подробно описывать не стану, поскольку все случилось до банальности просто. В присутствии самых влиятельных государственных мужей царь зачитал текст манифеста, расписался в документе сам и потребовал это сделать царедворцам. Возражений не последовало. На то они и царедворцы, чтобы носы по ветру держать, к тому же, имеют доступ к информации в полном её объеме и прекрасно понимают, с кем имеют дело в моем лице. Так или иначе, но отныне Андрей Воронцов стал легитимным Императором Государства Российского и оспорить данный факт будет очень и очень сложно. Кто попытается, крепко об этом пожалеет.

На следующий день текст манифеста был опубликован во всех газетах. Факт неожиданного перехода власти от одного человека к другому особых брожений в умах сограждан не вызвал. Большинству россиян, занятых ежедневной добычей пропитания для себя и своих семей, было по барабану, кто там находится у власти. Гудело лишь, так называемое, высшее общество. Кто-то радовался избавлению от гнета безвольного монарха, кто-то был недоволен. Как обычно, немного побузили студенты. Этих быстро успокоили подразделения жандармов и казачков. После допроса арестованных выяснилось, что «стихийные народные» волнения финансировались некоторыми боярскими родами. Для чего? А вот и задам кое-кому вопросы после того, как эти кое-кто окажутся в застенках Тайного приказа. Благо, иностранные представительства на этот раз не приняли участия в смуте, ибо вызванные мной на следующий день после опубликования манифеста послы ведущих мировых держав были предупреждены о возможных крайне негативных последствиях для их государств в случае вмешательства во внутренние дела России. Вняли, и весьма обеспокоенные помчались строчить панические доклады в свои столицы. С бунтовщиками и бузотерами приказал не церемониться, ибо «капля» крови сейчас спасет множество человеческих жизней в дальнейшем. Тут уж либо демократия с её извечным бардаком, либо самая жесткая тирания. Так что извините, господа недовольные студенты, профессура и примкнувшие к ним «передовой» пролетариат с интеллигенцией, в Сибири дефицит населения, в связи с этим, тотальная нехватка рабочих рук на рудниках и угольных шахтах. Так что, кайло в руки и вперед на подвиг трудовой во благо Отечества! А насчет демократии, как-нибудь потом обсудим эту тему.

Первым делом после своей коронации, состоявшейся безо всякой помпы буквально через три дня, я назначил экстренное заседание высшего органа законодательной власти Российской Империи Государственной Думы.

В зале заседания на этот раз собрались представители абсолютно всех Великих Боярских Родов Российской Империи числом пятьсот семьдесят шесть. Все прямые потомки первомагов-дружинников, сопровождавших князя Юрия Всеволодовича в том славном крестовом походе на Иерусалим, состоявшемся в начале тринадцатого века и неожиданно получивших Дар во время пасхальных мероприятий.

На меня смотрели по большей части недоуменно, мол, что за хрен с бугра тут объявился на наши головы, многие с нескрываемой ненавистью, лишь малая часть испытывала к новоявленному царю добрые чувства, в том числе отец и дед моего реципиента главы родов Иноземцевых и Шуйских.

На трибуну высокого собрания я взошел в гробовой тишине.

— Приветствую уважаемое собрание! — Громким уверенным голосом провозгласил я. Особой надобности надрывать голосовые связки не было, поскольку все сказанное мной усиливалось посредством мощных динамических колонок. Окинув взглядом примолкшую публику, продолжил уже, более спокойным тоном: — Насколько всем вам известно, Император Всея Руси Иоан Шестой Бельский в здравом уме и твердой памяти добровольно и без какого-либо принуждения передал власть в мои руки. Так что, прошу любить и жаловать. Традиционной присяги на верность от вас не потребуется, поскольку первым моим указом я упраздняю Думу как орган законодательной власти… — Вот шум-то поднялся в зале!

Сначала возмущение было довольно сдержанным, поскольку не сразу и не до всех дошло, лишь спустя какое-то время народ полностью осознал смысл мною сказанного. Помимо топота и хлопанья ладонями по столам начали раздаваться громкие выкрики с мест:

— Узурпатор!..

— Тиран!..

— Не имеешь права!..

И так далее в том же духе. С десяток наиболее недовольных попытались добраться до трибуны и примерно наказать негодяя, покусившегося на самое ценное — их власть в государстве Российском. Пришлось остепенить «борцов за демократию». Ничтоже сумняшеся, я уничтожил их средоточия. После того, как бузотеры рухнули без сознания на пол, в наступившей тишине пояснил присутствующим: