Инструктор по экстриму

– Мамочка, миленькая! Что же это такое? – вдруг истерично крикнула Марина, показав свое мокрое, искаженное плачем лицо. – Я не понимаю… Я ничего не понимаю…

– Успокойся, Мариша! Возьми себя в руки! Ну же! – бормотала Элла, пытаясь снова прижать дочь к своей груди. – Как тебе не стыдно!

– Значит, он и этого парня замочил, – сказал Брагин, все время отхаркиваясь, словно подавился рыбной костью.

– Вы это о ком? – уточнил Пузырьков.

– О ком же еще! – криво ухмыльнулся Брагин. – О нашем инструкторе… Его работа. Точно вам говорю!

– Опять вы все на Геру валите, – обозначила свое несогласие Вера Авдеевна. «Сигареты кончаются, – подумала она. – Забыла Шубину заказать…»

– Что я валю? Что?! – огрызнулся Брагин. – А кто, по-вашему, это мог сделать? Не знаете? Вот и молчите!

– Ты все лжешь, – сказала Мира. Она уже успокоилась и теперь прекрасно владела собой. – Ты единственный из всех нас, кому смерть этого парня была выгодна.

– Что-о?! – протянул Брагин и выдвинул вперед голову. – Мне выгодна? Да я вот он, стою здесь, перед тобой, и не пытаюсь сбежать. А твой дружок закопался в каком-нибудь муравейнике. И этим все сказано!

«Она меня хочет зарыть! – подумал Брагин. – Дурака из меня делает! Ничего она не докажет! Обломается! Хрен ей тертый!»

– Пожалуйста, не кричите! – устало произнес Пузырьков. – Я не смогу работать, если вы все будете говорить одновременно.

Судмедэксперт закончил осматривать труп и прикрыл лицо мертвеца капюшоном.

– Смерть наступила более суток назад, – сказал он, стягивая с рук резиновые перчатки. – Череп в височной области проломлен каким-то тупым предметом.

«Замечательно! – подумал Брагин, оживляясь, будто слова эксперта доказывали его алиби. – Они убедились, что он умер от пролома черепа». И сказал:

– Вот, пожалуйста!

– Что «пожалуйста»? – уточнила Мира.

– Слушай, я не с тобой разговариваю! – отмахнулся Брагин.

– Я прошу вас понять меня правильно, – сказал Пузырьков, обращаясь ко всей группе. – Для пользы следствия я должен снять отпечатки ваших подошв. Прошу всех снять обувь с правой ноги… Поставьте на гальку.

– Предупреждать надо! – хихикнула Вера Авдеевна. – А вдруг у нас носочки дырявенькие?

«Там, у палатки на краю обрыва, все было усеяно сосновыми иголками, – подумал Брагин, чувствуя, как по спине прошел неприятный холодок. – На них следы не остаются. Зато в протектор могла попасть иголка…»

– А вы не перепутаете их? – то ли шутя, то ли серьезно спросила Элла, протягивая свою белую кожаную тапочку сыщику.

– Хочу вас предупредить, – сказала Мира Пузырькову, расшнуровывая кроссовки, – что мы вместе с Герасимовым весь лес вдоль и поперек исходили. Наши следы могут быть где угодно.

– Мне, пожалуйста! – сказал сыщик, протягивая руку. Казалось, он не слушал девушку.

– И мне снимать? – вполголоса спросила Мариша, пялясь на свои кроссовки так, будто под ними корчилась полураздавленная змея.

– Всем, – ответил Шубин с таким видом, будто уже успел завербоваться в угро народным дружинником. Прежде чем протянуть сержанту свой ботинок, он тщательно осмотрел его со всех сторон, смахнул пыль и протер ладонью совершенно гладкую подошву.

Пока сыщик, устроившись за большим камнем, занимался обувью, Пузырьков приступил к допросу:

– Я хотел бы узнать, где находился каждый из вас вчерашней ночью. Начнем с вас, Мира.

– Я сначала сидела в лагере у костра, а потом спала, – ответила девушка и добавила: – На пляже.

– Одна?

– Нет! – с вызовом ответила она. – С молодым человеком!

– Если я правильно вас понял, с Герасимовым?

«Ну что они все накинулись на несчастного Герасимова! – подумала Мира. – Милый мой, любимый! За что нам с тобой такое наказание?..»

– Вы правильно поняли. И он может это подтвердить.

– Герасимов подтвердит, что она спала, а она подтвердит, что Герасимов спал!.. Я сейчас умру от смеха! – предупредил Брагин.

«Хорошая подошва», – думал сыщик, ощупывая пористую резину как опытный сапожник. Он поднял с земли щепку, очистил ею протектор, затем вынул из кармана крохотную металлическую «таблетку» со стальными «усами», напоминающую батарейку для часов. «Усы» без труда вошли в подошву, и «таблетка» крепко засела в протекторе. Сержант для верности постучал подошвой по ладони. «Не выпадет!»

– Брагин, а где были вы? – спросил Пузырьков.

– Я?.. Я тоже был у костра. («Хрен им тертый! Ничего не докажут! Брагин непотопляем!»)

– Отлучались?

– Я?.. Ну да. За хворостом.

– И я отлучалась, – призналась Вера Авдеевна, глядя перед собой. – Туда же, куда и Брагин.

«Он, конечно, выглядит очень уверенным, – подумала она. – И почему некоторые люди всегда считают себя умнее других?»

– Каждый из нас куда-то отлучался, – подытожил Шубин, о чем его никто не просил.

– Но вы – чаще всех, – заметила Элла, все еще поглаживая голову дочери, и подумала: «Какой он мерзкий! Всегда потный, всегда голова немытая и волосы слипшиеся… А еще пытается кого-то припереть к стенке. У самого-то душа темнее ночи!»