Инстинкт

Напрягая все силы, они тянули за веревку. Когда Картер был уже близко, Гаррет увидела его руку: безобразные белые волдыри возникали и лопались на коже, словно на поверхности кипящего молока.

Она ухватилась за пояс Картера и рывком поставила его на пол. Сквозь полузакрытые веки на Гаррет смотрели безжизненные глаза лейтенанта.

— Не прикасайся, — прохрипел он.

— Эй, ботаники, все сюда! Быстро! — закричала Гаррет.

Стараясь не коснуться больной руки Картера, они с Уэйнхаусом перенесли его на стол, у которого собрались четверо других, готовых помочь.

— Что это было? — спросил Майк.

— О Господи, до чего горит… Вроде жука. — Картер застонал.

— Шпанская мушка! — сказал Майк. Другие закивали.

— Что это за штука? Это опасно?

— Трудно сказать, не зная размера. Возможно, здесь выводили более токсичную разновидность — я такого никогда не видел. Это реакция на яд, который называется кантаридин. Если его проглотить, можно умереть, но с людьми это бывает очень редко.

— Чем ему можно помочь? — спросила Гаррет.

— Для кантаридина нет антидота.

— Какого на хрен антидота? Что это значит?

— Это… это значит, что нет средства…

— Мне известно, что такое антидот. Я спрашиваю, чем это грозит Картеру.

— Этого я не знаю…

— Он не знает… Не знает он… Какого черта! Да у Картера рука уже как мешок гноя. И на кой хрен мы только вас, недоумков, отсюда вытаскиваем…

— Лошадям помогает кальций, — сказала Сьюзен.

— Так что ж вы молчали? — спросила Гаррет.

— У нас все равно нет кальция.

— Но здесь же была лаборатория! Давайте искать!

Такеши, Сьюзен, Майк и Джордж принялись осматривать пол вокруг себя. Бишоп не пошевелился.

— Да не толкитесь вы на одном месте, разделитесь, мать вашу! — Окрик Гаррет подействовал на них, как кнут на стадо коров. — Торопитесь, эти твари скоро очухаются от световой бомбы. — Она повернулась к лейтенанту: — Картер, ты как?

— Гаррет? — Было видно: вот-вот, и сознание его покинет.

— Говори со мной. — Она положила ладонь на его здоровую руку.

— Гаррет… — Веки почти скрыли лихорадочно горящие глаза Картера. Когда они сомкнулись, его тело обмякло.

— Черт возьми! Он умер? — спросил Уэйнхаус.

Гаррет разорвала рубаху на груди лейтенанта и приложила ухо к сердцу. — Бьется еле-еле. Эй, парень, вот уж чего нам не надо! Держись!

Но Картер ее не слышал. Его тело отчаянно пыталось одолеть яд, попавший в кровь.

Гаррет посмотрела на огни, разбросанные по первому уровню. Они напомнили ей блокпосты в Ираке. Чего только иракцы не придумывали, чтобы остановить их джип: надевали американскую форму, перекрывали дорогу сожженными автомобилями, подсылали якобы играющих детей. Но у них был строгий приказ — продолжать движение, невзирая ни на что. Стоит остановиться — и тебя убьют. Это было безвыходное положение: ты не хотел убивать ребенка, но и сам не хотел умирать. При любом варианте ты оказывался в проигрыше.

БРЭВИС с самого начала мало чем отличался от Ирака, и ей в этом спектакле досталось почетное место в первом ряду.

Теперь с ними не было Уэбстера, не было пути на второй уровень, не было лестницы, чтобы выйти наверх, — только толпа чудовищных насекомых, с которыми предстояло драться. Финального занавеса долго ждать не придется.

— Гаррет? Думаешь, мы отсюда выберемся? — спросил Уэйнхаус.

Она не подняла головы.

Глава 76

Тобиас Пейн ехал по Род-Айленд-авеню по направлению к дому Джонатана Стерна на Фоксхолл-Роуд. Он не любил там появляться, потому что такие визиты напоминали ему, какой путь наверх ему еще предстоит проделать. Хотя Пейн и окончил Йельский университет, состояние его семьи, вполне солидное, было все же слишком молодым, чтобы обеспечить ему прочное место в высших кругах общества.

В то же время Джонатан имел за спиной и хорошее образование, и старинную семью, что создавало прочную основу для восхождения к вершинам власти. Еще в Йеле он был одним из студентов, который вполне корректно разговаривал с Тобиасом и подавал этим пример остальным, однако никогда не приглашал его провести каникулы в семейном поместье в Хайянисе.[37]

Пейн свернул на подъездную аллею особняка и остановил свой «БМВ-850» у подъезда. Харолд, дворецкий Джонатана, открыл ему двери и проводил наверх.

— Привет, Тоби. — Джонатан Стерн крепко пожал руку Тобиаса.

— Рад тебя видеть, Джон. Как поживаешь?

— Превосходно. Джин с тоником?

— Пожалуй, нет. Я за рулем.

Джонатан выглянул из окна гостиной и издал едва слышный звук, означавший брезгливое неодобрение: Тобиас выбрал автомобиль, слишком бросавшийся в глаза.

— Итак, — сказал он, снова поворачиваясь к гостю, — судя по всему, ты основательно встревожен. Поэтому я воздержусь от вопросов о Шарлотте и детях. Напомню только, что в следующий четверг мы ужинаем у Марселя.

— Спасибо, Джон.

— Насколько я понял, тебе нужна вполне определенная поддержка. В последний раз это произошло… Лет шесть назад?

— Около того. В Гренаде батальон пропал без вести. Ситуация была не из приятных.