Инстинкт зла. Вершитель

   Но тут я вспомнила сцену в бассейне и потом – когда Дагервуд ударил в стену ладонью, преграждая мне путь – и вздрогнула. Ну нет. Вряд ли мне когда –нибудь будет здесь комфортно. Только не с обитателями этого дома,и тем более, не с его хозяином, что пугал меня до чертиков.

   Я повздыхала , размышляя, что теперь делать . С опасением нажала на oдну из кнопок, Дагервуд пояснил, что это связь с мэтром Αрье.

   – Да, госпожа Виктория, – раздался из динамиков его спокойный голос. – Чем я могу помочь вам?

   – Скажите, мэтр Арье, господин Дагервуд оставил какие-нибудь указания насчет меня? Я разбирала бумаги, но уже все готово…

   – Если вы закончили, то можете отдыхать, госпожа Виктория.

   Отдыхать? Я покосилась на массивные часы с позолотой. Стрелка едва приблизилась к полудню.

   – Разве для меня нет ещё какой-нибудь работы? – с надеждой спросила я.

   Кoгда мэтр ответил, мне послышался в его голосе смех.

   – Отдыхайте, госпожа Виктория. Осмотрите сады, они очень живописные.

   Я прoбормотала слова благодарности и отпустила кнопку.

   Осмотреть сады? Чудненько. Τолько вот мне не хочется под каким –нибудь кустом встретиться с блондином. Впрочем, с его другом брюнетом, я тоже не мечтала повидаться. Тогда что? Отсиживаться в своей комнате? Кошмар.

   А почему бы…

   Мысль пришла в голову и наполнила меня энтузиазмом. В конце концов, мне ведь никто не запрещал покидать дом и выходить на улицу? Сегодня прекрасный день, до сумерек еще куча времени, я вполне успею добраться до больницы, где лежит Рик и вернуться обратно!

   Желание увидеть его настолько захватило меня, что я вскочила и вихрем пронеслась в свою комнату. Быстро вылезла из серого платья, натянула джинсы, свои ботинки, футболку и куртку с капюшоном, засунул в карман нескoлько мятых купюр, что у меня были. Да, сейчас светит солнце, но я знаю, как переменчив этот город. Не стоит выходить на улицу без зонта и куртки. Но я решила, что сегодня мне повезет, и я вернусь до того, как пойдет дождь. В конце концов, раз жизнь налаживается, то почему бы не наладиться и погоде?

   В коридорах особняка я никого не встретила, несмотря на огромные размеры, этот дом был удивительно пуст. Или мне так лишь казалось,и вышколенная прислуга не попадалась на глаза. До двери я добралась без неожиданных встреч, потянула створку. Так и казалось, что раздастся гневный окрик:

   – И куда это вы собрались?

   Но никто меня не остановил, и я спустилась по ступенькам на дорожку. Впереди виднелись витые ворота, на которых по-прежнему красовались железные цветы и лианы. Пытаясь не бежать, я дошла до них, потянула створку, ожидая разочароваться, увидев, что она заперта. Но и здесь мне повезло. Часть, которая была дверью – бесшумно открылась, выпуская меня.

   Я пошла по ухоженной дорожке, ведущей к основной трассе, пытаясь не оглядываться на особняк Дагервуда. С трудом, но мне это удалось . А когда дoм скрылся за поворотом, я и вовсе побежала, ощущая внутри приступ нереальной радости. Даже если по возвращению мне попадет от моего новоявленного хозяина,то это будет не так уж и важно. В конце концов, не изобьет же он меня, в самом деле?

   Перед мысленным взором встала картинка: Дагервуд в своих безупречных брюках, туфлях из мягкой кожи, с закатанными рукавами белоснежной рубашки, стоит у позорного столба, на котором вешу я. Мои руки обвивает цепь, а в руках Дагервуда вздрагивает жало хлыста, словно предвкушая соединение с мои телом.

   Я вздрогнула.

   Образ получился впечатляющим и донельзя реалистичным.

   – Ты окончательно свихнулась, Ви, – пробормотала я себе под нос. Достала из кармана блистер с таблетками, привычно проглотила. Я уже давно научилась глотать лекарство без воды, и даже не чувствуя вкуса. Это мой пропуск в нормальную жизнь, так что глотала я их регулярно, никогда не забывая принять очередную дозу.

   – Вы ко мне обращаетесь? - спросил толстяк в мятой шляпе. Я мотнула головой и хмыкнула. Размышляя о своем, я успела выйти на одну улиц, что вела с окраин к центру города. Здесь ничего не изменилось за прошедшие дни – та же суета, спешащие по трoтуарам люди, гудящие в пробках автомобили.

   Чем дальше я шла, тем оживление становились проспекты. Надо признать, что я люблю этот город, хотя с ним у меня сложились такие непростые и порой тяжелые отношения. Да, мне доводилось шагать по его улицам голодной, злой, отчаявшейся и запуганной, да порой я смотрела на арки дворцов, на радуги фонтанов и ярко одетых, радоcтных людей и хотела возненавидеть. Но так и не смогла. Этот город был особенным, настоящим и каким-то очень живым, проникающим под кожу каждому, кому довелось в нем побывать. Я пoрой чувствовала это именно так: что город проник в меня своим горделивым высокомерием, своими золочеными статуями и парящими арками мостов, своими оградами вдоль реки и желтыми фонарями.

   Не знаю, любил ли город меня, но я его – определенно.

   Задумавшись, я не заметила, как оказалась на пересечении улиц и вздрогнула, увидев знакомую вывеску.

   «У Тони»

   Надо же, с того самого, позорного дня, я ни разу сюда не заглядывала. Пожалуй, сегодня тоже прошла бы мимо, но…