Инстинкт убийцы

— И каким же оказался профессор? — продолжил давить Дин. — Что его больше интересовало — «почему» или «как»?

— Немного от первого, немного от второго, — Рэддинг наклонился вперед. — С чего бы ты так внезапно проявили интерес к моему коллеге? Боишься, что он плохо расскажет нашу историю?

— Нет у нас никакой истории.

— Моя история — твоя история, — в глазах Рэддинга появился странный блеск, но ему удалось усмирить его и унять напряжение в голосе. — Если ты хочешь знать, о чем писал профессор и на что он способен, думаю, стоило спросить у него.

— Я спрошу, — сказал Дин. — Как только ты скажешь, где мне найти его.

— Ради всего святого, Дин, этот парень не стоит у меня на быстром наборе. Мы не друзья. Он пару раз расспрашивал меня. В основном, он задавал мне вопросы, а я отвечал на них, а не наоборот.

Дин встал, собираясь уходить.

— Но, — жеманно добавил Рэддинг, — он упомянул, что чаще всего пишет в своем домике в горах.

— Что за домик? — спросил Дин. — В каких горах?

Рэддинг жестом закованных в наручники рук попросил Дина сесть. После долгого мига, Дин сел.

— Возможно, мне понадобится освежить память, — сказал Рэддинг, слегка наклоняясь вперед, его глаза бережно изучали Дина.

— Чего ты хочешь? — голос Дина был абсолютно ровным. Рэддинг либо не заметил этого, либо его это просто на просто не заботило.

— Тебя, — произнес мужчина, в то время как его взгляд скользил по Дину, впитывая каждую деталь, словно художник глядел на своё лучшее творение. — Я хочу узнать тебя, Дин. Чем занимались эти руки на протяжении пять последних лет? Что повидали эти глаза?

Было что-то странное в том, как отец Дина разделял его тело на части.

Дин для тебя всего лишь вещь, — подумала я. — Его руки и глаза, его рот. Что-то, что ты можешь уничтожить. Чем ты можешь завладеть.

— Я пришел сюда говорить не о себе, — голос Дина не дрогнул. Его отец пожал плечами.

— А я вот совсем забыл, где находится домик профессора — у горы Катоктин или у горы Шенандоа.

— Я не знаю, что мне сказать, — Дин сверлил отца глазами. — Тут не о чем говорить. Это ты хотел услышать? Что эти руки, эти глаза — ничто?

— Они — всё, — голос Рэддинга вибрировал от напряжения. — Ты столь многое мог бы сделать.

Рядом со мной агент Стерлинг встала. Она на шаг приблизилась к стеклу. Приблизилась к Рэддингу.

— Ну же, Дин, должно ведь в твоей жизни быть что-то, о чем стоит поговорить, — Рэддинг говорил непринужденно и свободно — кажется, он не замечал ненависти, кипящей в глазах Дина. — Музыка. Спорт. Мотоцикл. Девушка, — Рэддинг склонил голову вбок. — Ох, — произнес он. — Значит, у тебя есть девушка.

— Никого у меня нет, — огрызнулся Дин.

— Мне кажется, ты слишком бурно отрицаешь это, сынок.

— Я не твой сын.

Руки Рэддинга дернулись. В долю секунды, он вскочил на ноги. Наверное, Дин склонился вперед, потому что, каким-то образом, Рэддингу удалось схватить его за футболку. Отец заставил сына встать.

— Ты мой сын намного больше, чем когда-либо был сыном своей матери. Я внутри тебя, мальчик. В твоей крови, в твоих мыслях, в каждом твоем вздохе, — теперь лицо Рэддинга находилось близко к лицу Дина, достаточно близко, чтобы Дин ощущал тепло его дыхания. — Ты это знаешь. Ты боишься этого.

В какой-то миг Дин просто стоял, а затем его кулаки врезались в оранжевый комбинезон его отца и он потянул Дэниела Рэддинга через стол.

— Эй! — Бриггс встал между ними. Рэддинг первым отпустил Дина. Он поднял руки, сдаваясь.

На самом деле, ты никогда не сдаешься, — подумала я. — Ты никогда не отступаешь. Ты получаешь то, чего хочешь — а сейчас ты хочешь Дина.

Агент Стерлинг схватила меня за локоть.

— Мы уходим, — сказала она.

Охранник попытался остановить её, но она испепелила его взглядом.

— Ещё одно слово, один шаг, и, клянусь Богом, ты лишишься работы.

Я взглянула на Дина. Бриггс опустил руку ему на грудь и с силой надавил. Словно внезапно очнувшийся лунатик, Дин отпрянул, отпуская отца. Он взглянул в двухстороннее зеркало, и я была готова поклясться, что он видел меня.

— Кассандра, — резко сказала агент Стерлинг. — Мы уходим. Сейчас.

Последним, что я услышала, прежде чем уйти, был голос Дина, пустой и жесткий.

— Расскажи мне о домике профессора. 

Глава 20

— Это было ошибкой, — произнесла Стерлинг, когда мы вернулись в машину.

— Пойти с охранником? — спросила я.

— Привести сюда тебя. Привести сюда Дина. Быть в той комнате, наблюдать за всем этим. Всё это было ошибкой.

Когда Стерлинг произнесла «всё это», мне показалось, что она говорила не только о способе, которым Бриггс и директор хотели раскрыть это дело.

Она имела в виду жизнь, которой жил Дин. Программу «Естественных». Всё это.

— Это не одно и то же, — сказала ей я. — То, чем занимается наша команда, и то, что они заставили Дина делать с его отцом — это не одно и то же.

Отправив Дина в одну комнату с Дэниелом Рэддингом, они вскрыли все старые шрамы, каждую рану, оставленную этим человеком на психике Дина.

Наша программа была другой.

Мы занимались не этим.