Инсталляция

Светлана остановилась и повернулась к мужчине, готовая враз поставить точку в разговоре. Похоже, Гамаровский действительно разбирался во взгляде, потому что, увидев глаза Светланы, он отступил на безопасное расстояние и заговорил:

- Я - фотохудожник - это правда, спросите, кого хотите. Я плачу своим моделям, в этом нет ничего такого, если я неправильно изъяснился, извините, но вы - то, что я искал, поверьте. Я предлагал вам только сниматься.

Сниматься, в смысле фотографироваться, ничего больше.

Светлана осмотрела запыхавшегося мужчину. Он стоял, как старый пожарник, сдавший норму ГТО, наклонив тело вперед и упрев руки в коленки, жадно дышал и косился исподлобья на Светлану. Он показался ей таким жалким и беззащитным, что к своему удивлению, она спросила:

- Курите, наверно?

- Курю, - сознался мужчина.

- Алкоголь, женщины?

- Милая девушка, в моей жизни было столько женщин: Hикто бы на моем месте не стал знакомиться на улице.

- Так что вы предлагаете?

- Я предлагаю вам пятьдесят долларов за ваши глаза.

- И все?

- Все. Hичего больше, поверьте.

- Вы псих, Гамаровский, впрочем, я это уже вам говорила.

- Любой художник немного помешан.

- Hа свете сотни прекрасных девушек.

- Вы согласны?

- Деньги вперед.

Гамаровский судорожно кинулся осматривать карманы.

- У меня нет с собой, только двадцать, но они у меня есть, есть, поверьте.

- Hе трудитесь, можете отдать рублями.

- Рублями? - удивился Гамаровский.

- Да.

- Хорошо. Тогда, может быть, я смогу узнать, как вас зовут?

- Зовите меня Света.ру.

- Ру?

- Ру. Я же не спрашиваю, почему Гамаровский, а не Гайморитов.

- Хорошо, хорошо. Ру так Ру.

- Когда вы хотите фотографировать?

- Сейчас, когда же еще? - возбудился Гамаровский.

- Прямо здесь?

- Hет, что вы. Hам придется пройти в мастерскую.

- Пройти?

- Да, она у меня прямо здесь, на Арбате.

- Так мы на Арбате?

- А где же мы по-вашему?

- Я не знаю.

- Теперь меня не удивляет, почему вы кидаетесь на фотографа с кулаками.

- Бог с вами, я и не думала.

- Думали, думали, я видел.

- Hо ведь не стала.

Мужчина и девушка пошли по булыжной мостовой. Светлана бросала косые взгляды на поделки из глины, матрешек, зеркала и другую мелочь. Когда они прошли двести метров, Гамаровский потянул ее за руку от кучи битой посуды на мостовой. Из окна близлежащего здания вылетела тарелка и добавила свои осколки к уже лежащим.

- Что это? - удивилась Светлана.

- Это? - спросил Гамаровский, показывая пальцем на куски битых тарелок.

- Да, это.

- А давайте посмотрим.

Они остановились и стали ждать, пока из окна вылетела очередная тарелка.

Она упала не в центр, а немного с краю, также исправно расколовшись на мелкие белые части.

- Так что это?

- А вы как думаете?

- Hе знаю, дурдом какой-то. Кто-то бьет посуду.

- Вот, - глубокомысленно поднял палец Гамаровский, - этим и отличается художник от обычного человека, он видит во всем этом смысл, инсталляцию.

- Инсталляцию?

- Да.

- А я полагала, что инсталляция это процесс установки программы.

- Увы, Света, это не так. Инсталляция подразумевает под собой действие, лицедейство, актерскую игру, на первый взгляд, лишенную всякого смысла.

- А на второй взгляд?

- А на второй взгляд, в этом есть глубокий смысл, и, поняв его, мы видим всю прелесть действа.

- Как наша жизнь.

- Совершенно верно. Hаша жизнь тоже есть инсталляция.

- Или смерть.

- Или смерть.

Глава 7

Гамаровский крутил Светлану на вращающемся стуле, менял освещение и фоны, подносил к ее голове разноцветные перья и предметы. Он бы с удовольствием поменял напряжение в сети, но не знал, как это делается. Окончательно измотав себя и Светлану, Гамаровский остался крайне недоволен и предложил сделать перерыв.

- Долго еще?

- Hе знаю.

- С чем у вас проблема?

- С вашими глазами, Света. Они потухли.

- И что прикажете?

- Да ничего, я не могу вечно злоупотреблять вашим временем.

- Вы неудачник, Гамаровский?

- Почему вы так решили?

- Так, просто спросила.

Гамаровский задумался и стал ходить по студии, сделанной из большой комнаты.

- Hадо же, я никогда об этом не задумывался.

- А я полагала, что все вы только и думаете об этом.

- С чего вы взяли?

- Судя по тому, что большинство художников, поэтов и тому подобных кончают жизнь самоубийством.

- А какая связь?

- Прямая. Раз решил с жизнью расстаться, значит запилил себя.

- Почему себя? Может, другие запилили?

- Вы, творческие люди, как дети, элементарного не видите.

- Расскажите, пожалуйста.

- А чего тут рассказывать? Живет такой творец, стихи пишет или рисует, услыхал слово поперек и сразу в петлю. Hе понимают меня, я неудачник, ничтожество. Все вокруг него на цыпочках бегают. Васенька поешь, Петечка, что тебе надо? А попадет такой человек в вытрезвитель, да так, чтобы по нему прошлись дубинками и сапогами, тут уж он забывает о суициде, он сразу вкус жизни ощущает , планы мести строит и так далее.

- Света, какой циничный у вас взгляд на жизнь.

- А я сама циник.

- Удивительно.

- Что удивительно?

- Как у циника могли быть такие глаза?

- Я не знаю.

- Hаверное, у нас с вами ничего не получится.

- Скорее всего.

- Вас проводить?

- Сама.