Инспектор угрозыска

– Я на Страстной, – повернулся ко мне Коля. – Ты как – со мной?

– С тобой, конечно, – подумав, сказал я.

Собственно мне не было особой разницы. Моя работа начнётся чуть погодя, когда «обезьянник» набьётся нужным контингентом.

Тут я вспомнил про его загадочную улыбку.

– Кстати, что за камеры ты приготовил? Больно вид у тебя при этом был странный… – поинтересовался я.

– Камеры как камеры, – снова ухмыльнулся Коля. – Только санитарно обработанные.

В мозгу у меня щёлкнуло.

– Погоди, ты что – хлорку туда поставил? – догадался я.

– Вроде того, – подтвердил догадку Панкратов. – Только не поставил, а распорядился тщательно промыть с использованием санитарных средств. Как говорится, гигиена превыше всего. Но ты прав, запашок там сейчас такой, что дамочки потом будут «благоухать» ещё пару дней, после того, как выйдут на свободу. Заодно и посговорчивей станут. Они про нашу «дезинфекцию» хорошо знают…

– Ну Коля… Ну, ты даёшь! – покачал головой я. – Не боишься народ потравить?

– Этих бл… то есть женщин лёгкого поведения, хлоркой не проймёшь. Можно разве только ипритом травануть, да и то – не факт. Не переживай, Быстров, пострадавших не будет, я тебе обещаю!

На Страстной бульвар нас довёз выделенный под подобные нужды грузовик, видавший ещё русско-японскую. Стоило ему притормозить, как сидевшие в кузове агенты угрозыска резво попрыгали на землю. Мы с Панкратовым последовали их примеру.

Коля сладко потянулся.

– Всё, брат Быстров. Сейчас из-за тебя такая каша заварится – неделю расхлёбывать будем.

Я оглядел фронт предстоящей работы: наша группа начинала от Пушкинской площади, а со стороны снесённого в моём времени Страстного монастыря, который занимал немалую часть площади, выдвигалась другая. Кроме того было выставлено отнюдь не жиденькое милицейское кольцо оцепления, сквозь которое при всём желании было бы трудновато просочиться.

Сработано всё было чётко и оперативно. Праздно слонявшаяся по улице публика даже не успела опомниться, как облава началась.

Сколько было в моей жизни похожих операций – не счесть! Далеко не все из них становились удачными и приносили нужный улов, но результат был всегда. Иногда совершенно случайно удавалось поднять такие дела, что век бы не подумал!

Намётанным глазом агенты угро безошибочно определяли в заволновавшейся толпе проституток и одну за другой выводили к кольцу оцепления, где их уже ждали грузовики или вместительные повозки.

Я сразу схватился за размалёванную деваху лет восемнадцати, которая пыталась пристроиться к фланирующему по мостовой нэпману с необъятным пузом и жирной мордой с тремя подбородками.

– Ай! – взвизгнула она. – Вы чего чапаетесь?! Не видите, я с супругом погулять вышла. Правда, котик? – Она подобострастно взглянула на нэпмана.

Тот было открыл рот, чтобы вступиться за дамочку, но я осуждающе покачал головой.

– Не советую врать, гражданин. Мы ведь проверим бумаги и, если выяснится, что вы врёте…

Нэпман побелел.

– Я и не собирался врать милиции. Эта женщина… Да я её впервые вижу!

С нарочитой брезгливостью он оттолкнул от себя девку.

– Ах ты, скотина! – заорала она и чуть было не вцепилась ему в рожу, я едва успел застопорить эту бестию.

– Пройдёмте со мной.

– С тобой? – Проститутка окинула меня оценивающим взглядом. – Куда, милый? Ради тебя я готова на всё!

– Сейчас узнаешь, – многообещающе произнёс я.

Нет ничего хуже на свете разъярённой женщины, ненавижу вступать в конфликт с впадающими в исступление фуриями, но у проститутки хватило ума сообразить, что со мной не стоит пререкаться, поэтому она позволила мне увести себя до машины.

Увы, не у всех задержание проходило столь же гладко. Прямо у меня на глазах рыжая гражданочка умудрилась пнуть одного из оперативников в пах так, что тот согнулся и выпустил её. В рыжей оказалось столько энергии и силы, что её с огромным трудом удалось остановить только двум, далеко не хилым агентам угро.

«Сдав» добычу, я снова вернулся на улицу. Моё внимание на сей раз привлекла не женщина, а внешне ничем не примечательный субъект лет тридцати в низко надвинутой на глаза кепке и с поднятым воротником пальто. Он так старательно прятал своё лицо, что я сразу заподозрил что-то нехорошее.

Тот случай, когда поведение выдавало человека с головой.

Я подошёл к нему. При виде меня он отвернулся и попытался отойти в сторону.

– Постойте, гражданин! – приказал я. – Ваши документы!

Он сделал вид, что не расслышал, тогда я обогнал его и встал прямо перед ним.

– Документы, попрошу!

– Мои? – с видом деревенского дурачка спросил он.

– Ваши, – подтвердил я, настораживаясь ещё сильнее.

Уж больно подозрительно он захлопал по карманам, а когда ни с того ни с сего резко потянулся вниз, к голенищу сапога, я уже был наготове.

Ага, так и есть. За голенищем у типа оказалась пресловутая финка, которую он вряд ли доставал, чтобы при мне нашинковать солёные огурчики, поскольку тех просто не наблюдалось.