Инспектор угрозыска

– На вкус ещё лучше, – заверил Николай. – Жаль, конечно, что остыли, ну да мы их и холодными неплохо навернём. Как знал, что тебя встречу – специально приберёг немного, а то мужики почти всё расхватали.

– Вот за это моё искреннее милицейское спасибо! – приложив ладонь к сердцу, сказал я. – Что празднуем?

– Ничего. Вздумьев день, – произнёс Коля и пояснил:

– Жене напечь вздумалось, а я что – против буду?! Это надо дураком быть, чтобы от пирогов отказаться. Налетай!

– Уж будь спокоен, налечу! – заверил я, запуская зубы в ароматный пропечённый бочок пирога.

Вкус у него оказался просто божественным!

Пироги и чай ушли быстро. Я с сожалением посмотрел на сейф, но чуда не произошло: второго пирога там не завалялось.

– Спасибо за угощение, дружище!

– И как? – с ревностью в голосе спросил Панкратов.

Я поднял вверх большой палец правой руки.

– Во! Передай своей драгоценной супруге, что она – мастерица! Пирог знатный! Я чуть язык не проглотил.

Коля просиял.

– Обязательно передам. Она у меня и в самом деле прямо Марья-искусница: и стряпать, и семью обшивать – никакого портного не нужно…

– Может и я тебе скоро «отомщу» таким способом, – с улыбкой произнёс я.

– Когда свадьба?

– Ещё не знаю, но, думаю, что скоро, – мечтательно сказал я.

– Это ты правильно надумал! Пора уже из бобылей в люди переходить. Что ж за красавица смогла тебя окрутить?

– Увидишь. Как твои успехи? – перевёл я разговор на другую тему.

– Нормально. Кстати, Чума раскололся. Надеюсь, не забыл его?

– Такого забудешь!

Слишком мало времени прошло с того момента, как мы с Толей брали уголовного авторитета по прозвищу Князь и его подручного – здоровенного детину Чумакова, он же в просторечии Чума. И такого амбала в самом деле забыть сложно, пусть в целом тот арест прошёл достаточно спокойно, при этом парочка адреналиновых моментиков имелась, чего греха таить. Больше всего я переживал, что нас не выпустят с большой суммой денег из славящегося криминальной репутацией квартала. К счастью, обошлось, но нервы попортились.

– Только ты в прошлый раз говорил, что они с Князем как рыбы молчали, – продолжил я.

Коля пожал плечами.

– Как было, так и говорил. Только всё течёт, всё меняется, – на его лице появилось лукавое выражение. – В общем, нашёл я подход к Чумакову. Не совсем пропащий тип оказался, хотя, конечно, пороть его поздно – лавку сломает. Сдал и себя и Князя с потрохами, даже слезу на допросе пустил.

– Думаешь, раскаялся? – удивился я.

Лично мне Чума показался закоренелым преступником, который вряд ли станет на путь исправления. Тот самый классический случай с горбатым, улучшить которого сумеет только могила.

– Может и раскаялся, а скорее – перепугался. Мы ему со следователем такую картину нарисовали: кого хошь проймёт! – засмеялся Панкратов. – Особенно следователь расстарался. Заявил, что лично расстреляет на допросе из именного «нагана», даже в кобуру полез…

– Хороший у вас следователь! – похвалил я неведомого следака.

– А то! Мы с ним душа в душу! – похвастался Панкратов.

– И что любопытного вам наболтал Чумаков?

– Про налёт на типографию всё в деталях обсказал, ну да тут мы и без него бы справились. Зато несколько других дел с его помощью поднять удалось. Они с Князем много где успели наследить. Есть ещё кое-какие любопытные сведения… Чумаков краем уха слышал, что у нас в городе появился новый бордель…

– Тоже мне новости! – фыркнул я. – Да у нас эти заведения как кролики плодятся: не успеваешь один закрыть, так второй на том же месте вырастает.

Муровец поморщился.

– Погоди, Жора, не перебивай, а то рассказывать ничего не буду.

– Прости, Коля, – повинился я. – Говори, чем тебя этот новый бордель так заинтересовал.

Панкратов покладисто кивнул.

– Заинтересовал он меня тем, что со слов Чумы туда попадают не простые девицы, а всякого рода благородные дамочки из бывших.

– Ну… таких тоже хватает. Концы с концами свести не могут и на панель, – вздохнул я.

Таких историй по одной только Москве наверное были тысячи. Лишённые иной возможности прокормить себя и семью, особенно в нынешнюю пору безработицы и разрухи, лишённые избирательных и прочих прав женщины довольно часто выходили на улицу торговать своим телом.

– Так-то оно так, только в этот бордель проституток не нанимают. Похищают вполне приличных женщин, даже семейных, а потом либо подсаживают на марафет, либо, чтобы совсем уж «товар» не портить, силком заставляют обслуживать клиентов. Причём, и это пока тоже со слов Чумы: публика эта отнюдь не простая: вроде как не только нэпманы захаживают, но и кое-кто из ответственных совработников. Может и брешет, гад, конечно.

– Значит, говоришь – женщин похищают… – задумчиво протянул я.

Что если и пропавшая Ольга Лаврова на самом деле оказалась волей рока в этом борделе? Ниточку с константиновским рублём мы отработали, вытянув пустышку, по бытовым версиям успели отработать чекисты, тот же Гаврилов, который занимался расследованием до того, как ему проломили голову… Похищение подпольными дельцами, организовавшими этот «интим-салон», выглядело вполне логичным.