Инсомния 2

— Не хочешь объяснить, зачем?

— Ты увидел, как я стравил имперцев с местными головорезами и решил, что теперь мне можно верить? — усмехнулся я.

— И Абиэль сказала про тебя то, за что тебе и виселица покажется подарком.

— Я ищу принца-полубога, — повторил я, отрывая кусок курицы. Или фазана. Может страус, не знаю.

— И зачем ты его ищешь? — мне показалось или Сантор наоборот расслабился после моих слов, хотя должен был напрячься.

— Ну, ты уфе понял, фто не для импехатоха.

— Господь Вечноспящий, прожуй, пожалуйста. Потом говори.

— Я обещал помочь одному другу найти его. И еще он как-то связан с другим моим другом, которого я сам ищу. И еще мне не нравится император. И вообще. Вот.

— Очень доходчиво, — усмехнулся Сантор.

— Слушай, я понимаю, что молодо выгляжу. И ты знаешь, что я не застал времена правления короля-бога. Но поверь, я знаю, как было до прихода империи в Эдеа. И мне не нравится то, что творится здесь сейчас.

Сантор протянул мне стакан с холодной жидкостью. На запах как медовуха, на вкус как чистый спирт с каплей медовухи. По горлу прошла обжигающая волна, а я сам на время забыл, как дышать, чем вызвал усмешку трактирщика.

— Хороша брага, сам готовил, — усмехнулся он.

А затем вытащил из-за пазухи листок пергамента и протянул мне. На нем была нарисована какая-то странная бабочка.

— Это что?

— Галстук-бабочка. Знак сопротивления. Они есть в каждом городе Эдеа, кроме столицы. По этому знаку ты сможешь их найти, если понадобится помощь.

— А почему галстук? — удивился я.

— Сразу видно, что ты молод, — с горечью вздохнул Сантор. — Но ты же ловец, ты должен знать про образы. Знаешь?

— Нет, — ответил я. — Я молодой ловец. Первый курс.

— Ага, как же, — рассмеялся Сантор. — Первокурсник, уничтоживший целую гильдию. Так еще и всю алую стражу за нос водит.

— Я еще вашему мастеру надавал под зад, — напомнил я.

— Ну да, — скривился трактирщик при упоминании мастера Луи. — Бабочка, обязательный атрибут Шута. В зависимости от праздника, она меняет цвет и рисунок, но она всегда есть. Увидишь человека с огромной цветастой бабочкой — это Шут. А где Шут, там радость и счастье.

Он говорил это грустным голосом, да так, что даже мелкие перестали жевать и прислушались.

— Символ смерти — маска из языков пламени. Символ Созвездия — звезды, само собой. У Справедливости — черная шелковая повязка на глазах, которую он снимает, чтобы увидеть зло и одевает, когда в мире все спокойно.

— А Предатель?

— Да кто же его знает. Его никто никогда не видел. Предатель прячется в тени, ему не положено иметь отличительный символ.

— Ясненько, — потянулся я за добавкой.

— Ты знаешь, где искать принца-полубога? — внезапно спросил Сантор на одном дыхании. И замер.

— Беж понятия, — честно признался я. — Но я его найду. Ща дожую и пойду ишкать.

— А хоть какие-то зацепки есть?

— Есть, — я запил мясо псевдомедовухой. Второй стакан пошел легче. — Я предполагаю, что есть одно сновидение, которое знает, где искать. Но для этого мне надо в Анокс.

— Анокс? Не в Краун? Ты же ловец. Тебя пристрелят прямо за воротами.

— Уже столько раз слышал, — отмахнулся я. — Там разберемся. Но я так понимаю, что за пределами Эдеа последователей Шута нет?

— Я о таких не слышал. Многие сбежали из королевства, когда все началось. Но кто сбежал, те трусы и рассчитывать на них не стоит.

— Понял, принял.

— Утром езжай через главные ворота. Тебя выпустят местные стражники и никаких вопросов задавать не станут.

— Вот оно как? — в этот раз я реально удивился.

— Не все стражники подкуплены. Некоторые ненавидят алый цвет. Другие ненавидят своих камрадов, что продали честь за монеты. Третьи ненавидят и тех, и других. Так что рано списывать Сантий со счетов. Тут еще остались люди, с мировоззрением, как у тебя. Просто им тут жить еще.

— Понимаю, — кивнул я. — За мелкими присмотришь?

— Всегда присматривал.

— Тогда, Сим, твоя плата. Думаю, уже можно.

Я протянул обещанные орлы пацаненку и тот моментально смел монеты с ладони. Они с сестрой с благодарностью кивнули, ни на секунду не забывая жевать. И куда в них столько лезет?

Мы поужинали и я, слегка охмелевший, вернулся к себе. Ни о какой медитации и речи уже не шло, так что я просто завалился на кровать и погрузился в калейдоскоп снов.

Открыл дверь своего нового якоря, где меня должен ждать Кастер. Вернее, сон Кастера, оставшийся в калейдоскопе после его смерти. Я не знаю, сколько сны ловцов блуждают по миру снов, пока не растворятся в нем.

Ведь их больше никто не снит, а значит, они просто растают со временем, растворившись в круговороте бесконечных грез. Но Кастер был сильным ловцом, способным сражаться с магистром на равных. Так что пока я не видел никаких признаков его исчезновения, а сам он не говорит, когда придет его час.

Мы оба понимали, что наше совместное путешествие скоро окончится, но старались не говорить об этом. Но это ограничение во времени заставляло меня тренироваться упорней. Да, отточить технику во сне тяжело, но Кастер способен показать мне приемы, дать советы и рассказать то, что я должен знать.