Инсайдер

— Говорят, что можно вытащить парня из Бронкса, но нельзя вытащить из парня Бронкс, — прервал его Оливер дрогнувшим голосом. — Следовало бы мне это знать. Я это слышу всякий раз, как мы встречаемся.

Глава 8

— Почему Эбби не явилась сегодня в контору? — спросила Барбара, с треском кладя сумочку на девственно чистый, белый стол в кухне; голос ее дрожал. Это были ее первые слова с тех пор, как они уехали из яхт-клуба. — В чем подлинная причина?

— Она заболела, — спокойно ответил Оливер. — Ты же слышала, что сказал Баллок.

— Ничего она не заболела, — отрезала Барбара, поворачиваясь к нему лицом. — Наверное, просто была без сил.

— О чем ты?

— Я знаю, что ты был с ней прошлым вечером. Я не круглая дура. Скорее всего она утром просто не могла идти — так у нее все болело. — Пальцы Барбары сжались в кулаки, когда она представила себе Оливера с Эбби.

— Лапочка, да я...

— Ты что, принимаешь меня за идиотку? — взвизгнула Барбара, теряя над собой контроль. — Неужели ты действительно думаешь, я ничего не понимаю, когда ты приезжаешь домой в одиннадцать и я весь день не могу застать тебя у «Маккарти и Ллойда»?

Оливер стоял, перебирая ключи от «субурбана».

— Я звонила тебе вчера в три часа дня — тебя не было в отделе. — Барбару всю трясло. — Этот мерзавец Картер Баллок, состоявший с тобой в одном студенческом сообществе, сказал, что ты на совещании, но не мог сказать мне, ни где проходит это совещание, ни с кем.

— Я был с несколькими внешними консультантами. Билл поставил меня во главе важного проекта, масштабной затеи.

— Я попыталась позвонить Эбби, но трубку снова снял Баллок, — продолжала Барбара, не обращая внимания на разъяснения Оливера. — Он сказал, что она тоже на совещании, хотя, конечно, не на одном с тобой. Он особенно постарался это подчеркнуть. Но что тут скажешь — он опять не знал, ни где проходит совещание, ни с кем.

«Продолжай все отрицать, — сказал себе Оливер. — Она не имеет никаких доказательств и на самом-то деле не хочет, чтобы ты что-либо признал. Она просто тебя прощупывает».

— Ты до невероятия все раздуваешь.

— В самом деле? — Барбара ударила по столу кулаком. — Пару недель назад я нашла в твоем пиджаке записочку от Эбби.

Оливер побелел. Невзирая на его возражения, Эбби вечно писала ему эти чертовы записочки. Обычно он старательно рвал их и бросал клочки в разные урны в операционном зале. А эта избегла общей участи, так как не успела Эбби положить перед ним сложенный лист бумаги, как к нему подбежал один из трейдеров с неотложным делом. Оливер сунул бумажку в карман и забыл о ней.

— "Я так люблю тебя, — саркастическим тоном читала Барбара написанные рукой Эбби слова. — Не могу дождаться, когда снова тебя заполучу. Всего целиком". — И вцепилась себе в волосы.

— Барбара, я просто не знаю, что и... — Оливер захлебнулся словами, его вызывающий тон исчез.

— Как ты мог со мной так поступить? — выкрикнула Барбара, обливаясь слезами. — Я так старалась хорошо относиться к тебе. Я старалась любить тебя, старалась понимать.

— Я знаю. Я ужасный человек, — хрипло произнес он, протянув к ней руки в знак того, что признает себя виноватым. Защищаться дальше было бесполезно. Пора было выбросить белый флаг и умолять о помиловании — эта стратегия, он знал, сильно влияла на ее душевные струны и никогда еще его не подводила. — Мне нужна помощь. Я думаю, нам следует пойти вместе к консультанту по вопросам семьи и брака. Прошу тебя, — взмолился он.

— Тебе нужно нечто большее, чем консультант по вопросам семьи и брака.

— На что ты намекаешь? — неуверенно спросил он. Обычно при упоминании о консультанте она успокаивалась.

Барбара кинулась к кухонному столу и с такой силой вытащила ящик, что из него выскочило несколько предметов и они с грохотом упали на пол. Из дальнего угла ящика она извлекла листок бумаги, свернутый в треугольник. Держа его в вытянутой руке, она, всхлипывая, произнесла сквозь зубы:

— Может, я и наивная, но я знаю, что тут. Кокаин.

Оливер потянулся за треугольником, сделав на этот раз несколько шагов к жене.

— Что за... — И осекся.

— Я нашла это в том же пиджаке, что и записку, мерзавец. Ты со своей девицей, должно быть, изрядно попировал.

— Я понятия не имею, как это попало туда, — сказал он прерывающимся голосом.

— Лжец!

— Клянусь.

— Ты никогда ни в чем не признаешься.

— Что?