Инсайдер

Бемиш приказал выставить плотное ограждение по всему периметру космодрома и ввиду чрезвычайности ситуации допускать на летную территорию только людей с билетами на руках. Через день он продемонстрировал журналистам две бомбы, извлеченные из багажа неизвестного гражданина, который приехал на космодром с билетом на планету Гера, а отбыл в неизвестном направлении.

Ашиник заявил, что невзорвавшиеся бомбы – это провокация самого Бемиша, равно как и вооруженные гранатометами сектанты. По поводу их признания в руках вейской полиции Ашиник заметил, что господин Шаваш может даже слона заставить признаться в том, что он – переодетая мышь. Ашиник заявил, что их акция протеста носит исключительно мирный характер.

Огромная толпа сектантов обложила космодром. Журналисты со всей Галактики, почуяв добычу, слетелись в Ассалах.

Каждый день к блокпостам приходили все новые и новые люди. Они представлялись перед журналистами «простыми крестьянами, которым не нравится, что их родину продали за банку сметаны». Бемиш со своей стороны заявил, что это не крестьяне, а убежденные сектанты.

Движение по шоссе, связывавшее Ассалах со столицей, было парализовано. Грузы перебрасывались только по двум монорельсам: Ассалах – Небесный Город и Ассалах – Ай-Чахар. Полоса отчуждения монорельсов контролировалась спутниками: три раза в день спутники поднимали тревогу, поезда останавливались, график летел к черту.

Конвои грузовых автомашин шли с охранниками в кабине. Бемиш вывесил объявление, что администрация аэропорта не отвечает за безопасность пассажиров, путешествующих до столицы легковушками. Агентства по прокату автомобилей бились в истерике. Пилоты флайеров блаженствовали. Триста таксистов, временно принятых в службу безопасности космопорта, готовы были разодрать сектантов на куски.

Реакция прессы несколько поражала Бемиша. Интервью с завзятым сектантом, профессионалом-агитатором, с пятилетнего возраста бродящим по ярмаркам и до того залгавшимся, что он уже сам не знал – бесы или не бесы иномирцы, – называлось интервью с «вейским крестьянином, явившимся к Ассалаху отстаивать свободу выборов и безопасность родины». Интервью с вейцем-таксистом, у которого позавчера толпа сожгла машину, называлось интервью с «купленным Бемишем тайным сотрудником службы безопасности».

Космопорт нес миллионные убытки. Двадцать тысяч тонн деликатесных инисских персиков превратились в компот, простояв пять часов на безумном летнем солнце в монорельсовых вагонах с отключенной системой охлаждения. Бомба, которую обнаружили на монорельсе, была названа Ашиником «провокацией спецслужб космопорта».

Сплошная магнитронная проверка грузов вывела из строя «Крадж-14А» со сверхпроводящими контурами, следовавший в адрес инисского представительства Mountain TDL, и корпорация подняла жуткий хай.

Все отпуска охранникам были отменены. Они работали четырнадцать часов в сутки без выходных и спали тут же, вповалку, в гостинице. Негласно на космодром прибыли пятнадцать высокопрофессиональных коллег Джайлса, причем газетчики узнали об этом негласном прибытии через пять минут после парковки челнока.

Акции Ассалаха падали в среднем в день на пять пунктов. Что же до облигаций – к концу недели высокодоходные облигации Ассалаха продавались по двадцать сентов за денар.

Впрочем, собственные дела Бемиша обстояли значительно лучше, чем у компании. Еще до того, как результаты выборов были отменены, но победа сектантов, по мнению Бемиша, была несомненна, Бемиш срочно приказал продавать без покрытия все, что торговалось в Вейской системе торгов. Игра на понижение принесла «Вейскому специальному» и «Второму фонду вложений» добрых четыреста миллионов денаров, но впервые в жизни Теренс Бемиш не очень-то радовался тому, что играет на понижение.

Бемиш запросил у правительства помощи против демонстрантов. Правительство мялось, жалось и, наконец, сообщило, что оно с пониманием относится к проблеме Ассалаха, однако не хотело бы применять вейскую полицию для разгона вейских же крестьян ради защиты иностранной компании, которая к тому же пользуется правом «суда и налога» на собственной территории. Конфиденциально правительство намекнуло, что боится тут же слететь, отколов что-либо подобное.

* * *

На третий день бардака на площадке для флайеров сел «Аякс», и из него выбрался загорелый Киссур в сопровождении своего младшего брата Ашидана и Ханадара Сушеного Финика. Киссур с презрением отверг предложение двух охранников – сдать перед проходом на летное поле бывшее при нем оружие, – и проследовал через это поле в административное крыло космопорта, туда, где в кабинете Теренса Бемиша третий час шло деловое совещание.

Совещание было посвящено финансовому состоянию сделки, и на нем, кроме Джайлса, присутствовал также Рональд Тревис, специально прилетевший с Земли, и парочка очень недовольных банкиров.

– Это что за бардак? – сказал Киссур, – Почему ты не перестреляешь эту сволочь?