Инсайдер

– Вай, как вы можете так говорить! Я был просто потрясен, раздавлен, как лягушка телегой!

Бемиш пожал плечами. Постучавшийся слуга появился в двери с дымящимся чайником и сластями в плетеных корзиночках.

Некоторое время хозяин и гость поили друг друга чаем, старательно избегая разговора об утренней находке, а потом уездный поинтересовался:

– Говорят, вы теперь будете начальником над нашей стройкой?

– Об этом еще рано говорить, – сказал Бемиш.

И тут Бемишу показалось, что уездный начальник хитро и нагло ему подморгнул.

– Ну, право, – сказал уездный, – теперь-то в этом сомневаться не стоит. Поверьте, я и многие вокруг будут просто счастливы сделать все, что они могут для вас. Друг Киссура – наш друг.

– Это вы выпороли Краснова? – спросил Бемиш.

– А?

– Трейдера, который приезжал в Ассалах за акциями. Вы сказали, что не позволите иностранцам грабить народ?

Уездный начальник понимающе кивнул. Лицо его стало важным и доброжелательным, и похожий на сардельку нос слегка задрался вверх.

– Увы, – сказал он, – народ как ребенок, а чиновники вынуждены его охранять. Как я могу допустить, чтобы они продавали бесценное достояние за гроши?

– За гроши нельзя, а даром можно? В счет уплаты вами же выдуманных налогов?

– Вай! – вскричал уездный чиновник, – как вы можете такое говорить!

Его полное лицо покраснело, на широко раскрытых глазах показались слезы.

– У вас есть акции компании? Вы заплатили за них хоть грош?

Глаза уездного начальника глядели честно и прямо.

– Отныне, – сказал начальник уезда, – весь смысл моей жизни в услужении вам! Что вы хотите? Я все исполню.

– Ваши акции Ассалаха, – сказал Бемиш. – По той же цене, по которой вам продавали их крестьяне. То есть даром.

– Но у меня их нет, – изумился уездный начальник.

Иномирец пристально поглядел на него и улыбнулся. Уездный начальник улыбнулся в ответ. Та к они улыбались, один и другой, и улыбка уездного постепенно становилась все напряженней. Бемиш позвонил в колокольчик, и явившийся слуга с поклоном поставил перед ним чашку чая.

– Надо же, – сказал Бемиш, – вот и покойный управляющий тоже сначала говорил, что у него акций нет. Кстати, вы все-таки не выяснили, кто же его убил?

Уездный начальник поперхнулся и стал белым, как полотно.

Теренс Бемиш встал.

– Не задерживаю вас, – сказал иномирец.

Губы чиновника затряслись.

– Я… я почту за честь подарить вам все, что имею, – сказал он.

* * *

Когда Бемиш сошел в сад, Ашидан стоял на краю бассейна, в котором плескался его приятель, и занимался тем, что кидал тонкие, хорошо зачищенные стрелы в пузатый горшок.

– Ну что, поговорили вы с этим выродком? – спросил Ашидан. – Сколько он вам дал, чтобы против него не возбуждали дела?

– Прекратите хамить, Ашидан.

– Этот начальник уезда – большой чудак, – продолжал юноша, – единственный из местных чиновников, который каждый день сидит в своем кабинете. И знаете, что он там делает?

– Ну?

– Он запирается там со своим молоденьким секретарем, потому что жена его происходит из гораздо лучшего рода, нежели он сам, и не позволяет этаких дел дома.

Глава четвертая, в которой Киссур рассказывает инвестиционным банкирам о способах дрессировки разбойничьего коня, а Теренс Бемиш знакомится с очередными претендентами на акции Ассалаха

На следующий же день по приезде в столицу Бемиш оказался на приеме, который префект города устраивал в своей загородной усадьбе по случаю дня цветения слив или еще какой-то схожей божественности.

Прием был шикарный. Был весь свет.

Чиновники говорили об инфляции и необходимости сохранять устои. Люди со звезд говорили об инфляции и необходимости сохранять устои.

В уголке иностранные предприниматели делились более конкретными впечатлениями от местного делового климата.

– И вот этот настоятель приходит ко мне и предлагает освятить банк во избежание несчастья, и просит за обряд двести тысяч денаров. Я отказываюсь, и ночью в офисе начинается пожар. А на следующий день эта тварь опять приходит ко мне, соболезнует и снова просит двести тысяч. А когда я пожаловался полиции, мне посоветовали не рыпаться и заплатить, потому что настоятель связан с шайкой Рогача.

– Кстати, о банках: вы знаете, что единственные, кто получал в этом месяце бюджетные назначения, были те, кто имел расчетные счета в банках, контролируемых Шавашем? Говорят, что самому Шавашу был откат в десять процентов.

Бемиша представили послу Федерации Девятнадцати, пожилому подтянутому дипломату по фамилии Северин, и посол немедленно, отведя Бемиша в угол, принялся рассказывать ему достоверные случаи из жизни местных чиновников.

Послов было около дюжины. Бемиш вдруг с удивлением подумал, что еще пятнадцать… какое пятнадцать, – десять лет назад послов было бы гораздо меньше. Одна за другой колонии Земли расставались с Федерацией Девятнадцати, иные мирно, иные с битьем посуды.