Инсайдер

Около четырех десятков пассажиров, большею частью опознанных по фотокамерам журналистов — были выдернуты из толпы и отведены в административное помещение, где сидел Киссур, его младший брат Ашидан, а со стороны сектантов — молодой Ашиник и старик Ядан. Киссур сказал, что он предлагает присутствующим отправиться в инспекцию по космодрому и вполне полагается на их последующие правдивые показания. Кадры, сделанные этими корреспондентами, обошли впоследствии весь мир.

* * *

Из показаний сенатской комиссии Френсиса Ф. Карра, служащего крупнейшей аудиторской фирмы «Купере, Лир энд Гамбахер», бывшего в числе сорока отобранных заложников, данных на сенатских слушаниях по поводу захвата космодрома полтора месяца спустя.

— Как вас выбирали?

— Не знаю. Ко мне подошли два боевика, ткнули пальцем и увели. Они не говорили по-английски. Я подумал, что меня сейчас расстреляют.

— Вас били?

— По правде говоря, я получил хорошего леща под задницу, а когда мы проходили мимо крестьян, кто-то бросил в меня тухлым помидором.

— Что сделали боевики?

— Они проорали чего-то толпе и счистили с меня помидор.

— Что было дальше?

— Меня ввели в довольно большую комнату, там уже было человек тридцать. Много было журналистов: никто не препятствовал им снимать. За столом сидел Киссур с братом и руководители партии народной свободы. Киссур сказал, чтобы корреспонденты поберегли пленку, потому что он устраивает нам экскурсию по космодрому и там будут неплохие кадры.

— Что было дальше?

— Киссур сказал, что он требует, чтобы все, снятое на пленку, было показано по галактическим каналам. Что пленки должны быть переправлены в место, где имеется трансляционное оборудование, и что передача должна пройти по всем программам. Он сказал, что у них на разных планетах есть агенты и что если передача не начнется с девяти утра завтрашнего времени, то он будет расстреливать по пять заложников за каждую минуту опоздания. Кто-то спросил, что будет с заложниками, если его требования выполнят. Киссур сказал, что он не такая сволочь, чтобы делать восемь тысяч землян заложниками, хотя земляне сделали всю его планету заложницей в своей будущей войне с Герой. Его спросили тогда, зачем он захватил космодром, и он сказал, что это единственный способ вскрыть все секретные хранилища космодрома. Он сказал, что никак нельзя выбрать момент, когда на космодроме не было бы пассажиров, и что он не знает другого способа удержать невоенных людей от паники, как заставить их лечь на пузо и застрелить десяток-другой для примера. Его спросили, что он будет делать с пассажирами, и он ответил, что после того, как передача будет показана, заложников освободят.

— А персонал?

— Он сказал, что покамест вынужден задержать тех служащих, чья деятельность необходима для функционирования порта.

— На ваших глазах обращались грубо с пассажирами?

— Не раз. Я видел, как террорист ударил прикладом автомата человека только за то, что тот встал без позволения. Другой раз сидящий на полу парень вытянул ноги, террористу показалось, что ему ставят подножку, и он ударил этого парня коленом в висок.

— О чем еще говорил Киссур?

— Он сказал, что приехал в космопорт защищать своего друга Бемиша. Потом он получил точные сведения, что в одном из садящихся кораблей военные везут газ, который они применят против демонстрантов. Он стал убеждать заместителя Бемиша, кадрового разведчика Джайлса, не применять газа. Тот ответил «замолчи, вейская обезьяна». Киссур застрелил Джайлса.

— Вы видели этот газ?

— Да. В одном из севших последним кораблей половина груза состояла из контейнеров с нервно-паралитическим газом. Контейнеры были помечены как военный груз в соответствии со стандартными правилами военно-космических сил Федерации. Нас провели по этому кораблю первыми, и корреспонденты все снимали.

— Вам известно, что военное министерство Федерации отрицает, что контейнеры принадлежали ему?

— Да, ваша честь.

— По вашему мнению, была у Киссура возможность погрузить эти контейнеры перед тем, как показать их вам?

— Исключено. Когда мы стояли у транспортера, на табло еще горело послепосадочное предупреждение, а экипаж как раз выволакивали наружу.

— Что было дальше?

— Нас провели по довольно большому количеству складов. Там не всегда лежали грузы, соответствующие указанным в таможенных документах. То есть их там практически не было. Автомобили назывались медицинским оборудованием, компьютеры назывались тушенкой. Я видел целые ящики дамасских кружев, которые экспортировались как стекло.

— Вам объясняли, с чем это связано?

— Да. Товары, подлежащие обложению пошлинами, указывались в документах как товары, не подлежащие обложению. Большая часть экспортно-импортных фирм существовала менее двух месяцев. Я не знаю, каковы таможенные злоупотребления в других частях Галактики, но увиденное там просто поразило меня. Там воровали даже не контейнерами, а целыми грузовыми отсеками.

— Что было дальше?