Иностранные формирования Третьего Рейха

Тем временем немецкие нацисты вовсе не собирались мириться с намечавшимся лидерством итальянского фашизма в Европе. В отличие от итальянцев, пытавшихся объединить европейских правых на основе фашистской доктрины, немцы провозгласили объединение на основе общей антимарксистской деятельности. Осенью 1933 г. ими было создано общество «Антикоминтерн», в которое вошли представители различных европейских правых партий и русские белоэмигранты^{22}. Иногда общество именовалось Объединенным союзом антикоммунистических организаций в Германии. Руководителем общества стал выходец из России Адольф Эрт. Позже, уже после нападения Германии на Советский Союз, в «Антикоминтерн» стали привлекаться антисоветски настроенные граждане СССР. В уставе организации значилось «в качестве официозной антибольшевистской организации Германии организовать всемирное антибольшевистское движение под немецким руководством»^{23}.

Летом 1935 г. в немецкой политике произошли заметные сдвиги — Германия уже не требовала единоличного господства среди европейских правых, а выдвинула новый лозунг: «Общему врагу — общую борьбу!»^{24} Осенью того же года в контексте итало-немецкого сближения началось и сотрудничество КАУР и «Антикоминтерна». Обе организации провели ряд консультаций по выработке единой правой политики в Европе.

В 1943 г. внутри СС оформилась концепция Нового европейского порядка. Согласно этой концепции, после победы над коммунизмом в Европе будет образован Европейский рейх. Формой государственного устройства этого образования стала бы конфедерация. Планировалось введение общей европейской валюты и единой администрации; создание единой полиции и армии, в составе которых были бы образованы национальные части^{25}. Таким образом, почти за 50 лет до появления евро и окончательного оформления Единого европейского сообщества мысли об этом уже не давали покоя наиболее реакционной части человечества.

Изменение статуса войск СС и их превращение из чисто немецкой организации в европейскую хорошо описал Леон Дегрелль: «Со всех частей Европы добровольцы спешили на помощь своим немецким братьям. Именно тогда родился третий великий Ваффен СС. Первый был немецкий, второй — германский, и теперь был европейский Ваффен СС»^{26}.

Идея европейского сотрудничества долго и упорно боролась с некоторыми расистскими концепциями НСДАП. Многие видные функционеры НСДАП были сторонниками тесной европейской интеграции. В 1940 г. Альфред Розенберг достаточно туманно заявил об объединении германских народов с народами Юго-Восточной Европы, что послужило бы началом для симбиоза — «общность труда для удовлетворения потребностей совершенно различных рас и народов. Без сомнения, это новый европейский поворот и путь к самостоятельной экономике Европы»^{27}. Годом позже один из ведущих немецких экономистов и геополитиков Вернер Дайц, бывший приятелем Розенберга, выступил в немецкой прессе со статьей «Рейх как идея европейской организации». В ней автор статьи подробно изложил возможные основы для будущего европейского сотрудничества. В 1944 г. Дайц уже издал отдельную книгу, посвященную этому предмету, — «Возрождение Европы с помощью европейского социализма. Европейская хартия». Книга содержала ряд новых тезисов, в том числе отражающих более тесную интеграцию народов Восточной Европы в новый мировой порядок. В том же ключе выражался руководитель Оперативного штаба Розенберга Герберт Утикаль 16 декабря 1944 г., он заявил следующее: «Низвержение врагов и завоевание мира зависят не только от военных и экономических мероприятий. Прочной перестройке Европы можно способствовать, лишь когда нам удастся дать этой новой Европе правильные духовные и культурные основания… От нашей работы и активности зависит, будет ли эта концепция претворена в жизнь и, следовательно, возьмут ли во всемирно-историческое время руководство в новой Европе силы, лучшие в расовом и производительном смысле, или она будет уничтожена в большевистском хаосе»^{28}. На том же совещании еще один из руководителей оперативного штаба — Р. Прокш выразился о грядущем европейском устройстве еще более определенно: «Пришел час Европы. Поэтому надо признать: народы отличаются друг от друга в духовном и физическом отношении… Мозаика многих возможностей… Если произносится слово «Европа», подразумеваются они все… Нынешнюю войну за Европу должна сопровождать новая идея. В войнах, которые ведутся за решение идеологических вопросов, всегда побеждают более сильные идеи. В этом заключается духовное поручение рейху. Целью является единство в многообразии… свобода народов в единстве континента»^{29}.