Однако не надо думать, что в добровольческие формирования шли исключительно идейные противники советской власти. В них было много и просто обманутых, и военнопленных, доведенных до отчаяния нечеловеческими условиями в немецких концлагерях, и просто тех, которые хотели выжить в условиях войны. Тем не менее всех их советская власть ставила на одну доску. Все они были «предатели», которые заслуживали самого сурового наказания, так как воевали в рядах врага. Это показали уже первые процессы над «предателями и изменниками Родины», которые начали организовываться по мере того, как Красная Армия освобождала те или иные территории. Ярким примером здесь может служить Краснодарский процесс (1943). Обычно приговор был стандартным — смертная казнь через повешение{1591}.
Таким образом, часть добровольцев попала в руки советских репрессивных органов еще до вступления Красной Армии на территорию Европы. Еще одной части удалось отступить вместе с немецкими войсками (например, «знаменитая» бригада Каминского и Казачий стан атамана Доманова). Как правило, вместе с ними уходили члены их семей и просто беженцы, не хотевшие возвращаться под советскую власть. И, наконец, третья часть «восточных» добровольцев была перемещена самими немцами с Восточного на Западный фронт в середине 1943 г. Эти последние оказались разбросанными от Норвегии до Италии и от Польши до Франции{1592}.
Все вышесказанное касалось только советских граждан. Однако в число «восточных» добровольческих формирований входили также части и соединения, созданные немцами из представителей белой эмиграции, которые рассматривали войну Германии против СССР как продолжение Гражданской. К таким, например, относятся Русский охранный корпус, созданный из чинов белой добровольческой армии в Югославии и 1-я Русская национальная армия{1593}. Назвать этих людей советскими гражданами можно было только с очень большой натяжкой, тем не менее, как показали события, советская власть также имела на них свои виды. В результате к маю 1945 г. эта категория перемещенных лиц насчитывала более 2 млн человек (в их число входили также гражданские беженцы). Основная их масса была сконцентрирована на территории Германии и Австрии, куда они отступали вместе с немецкими войсками из всех уголков Европы. Кроме того, небольшая их часть оставалась во Франции, Италии и странах Скандинавского полуострова{1594}.
Из приведенного выше анализа видно, что эта категория была очень неоднородной. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей могли опасаться мести советской власти. Тем более что последняя (из пропагандистских соображений) в целом ряде случаев стала наказывать только наиболее одиозных «предателей» и прощала (или наказывала, но по своим понятиям незначительно) рядовых добровольцев. Однако среди «восточных» добровольческих частей были такие, все члены которых, по целому ряду причин, не могли надеяться на снисхождение. Всех их ждала смертная казнь или (что немногим лучше) 25-летняя каторга. Это следующие формирования:
соединения так называемой Русской освободительной армии (РОА);
казачьи части;
формирования из представителей белой эмиграции; ряд украинских и белорусских соединений;
кавказские и среднеазиатские части и подразделения.
Следует отметить, что процесс репатриации происходил в несколько «волн», каждая из которых имела свои особенности. В целом можно выделить три крупные «волны»: 1944–1946, 1945–1946 и 1946–1947 гг. Выдачи «русских военнопленных в немецкой военной форме» имели место и до Ялтинских соглашений. Некоторые из них были захвачены в 1943 г. в Северной Африке и тихо выданы через Египет и Иран по устной договоренности советского и английского правительств. В 1944 г. также поступали с пленными, захваченными после высадки западных союзников в Италии и Северной Франции{1595}. Главной особенностью первой «волны» было то, что репатриация происходила небольшими группами и в основном морем (например, из Англии в советские порты Мурманск и Одессу). По данным немецкого историка Й. Хоффманна, за период с 1944 по 1946 г. подобным образом было отправлено 32 529 человек — бывших членов добровольческих формирований вермахта{1596}.
Третья «волна» имела место уже после начала «холодной войны» и была как бы инерцией двух первых. СССР по инерции продолжал еще требовать выдачи «предателей», а западные союзники по инерции продолжали выполнять эти требования. И это несмотря на то, что еще в июне 1946 г. англичане объявили об окончании репатриации со своей территории и даже закрыли соответствующий отдел Военного министерства. Тем не менее ими были проведены две операции, получившие «поэтические» названия «Килевание» (1946) и «Восточный ветер» (1947). Обе операции проходили в Италии, а количество выданных было минимальным — не более 300 человек{1597}.