Иностранные формирования Третьего Рейха

__________

Январь-март 1944 г.

—

Главнокомандующий на Юге

Лигурия (Северная Италия)

__________

Апрель 1944 г.

LXXVAK

Оперативная группа «Цанген», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

__________

Май 1944 г.

—

Оперативная группа «Цанген», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

__________

Июнь 1944 г.

XIV ТК

14-я армия, группа армий «Ц»

Словения

__________

Июль 1944 г.

—

14-я армия, группа армий «Ц»

Словения

__________

Август-ноябрь 1944 г.

—

10-я армия, группа армий «Ц»

Район Римини (Северо-Восточная Италия)

__________

Декабрь 1944 г.

—

Армейская группа «Лигурия», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

__________

Январь-февраль 1945 г.

—

Армейская группа «Лигурия», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

__________

Март-апрель 1945 г.

LXXVI TK

10-я армия, группа армий «Ц»

Район Болонья-Падуя (Северо-Восточная Италия)

Оценивая опыт использования частей Восточных легионов на Кавказе, начальник штаба группы армий «А» генерал-лейтенант Ганс фон Грайфенберг отмечал прежде всего их неодинаковый уровень боеспособности и крайне разный боевой дух личного состава. В частности, он указывал, что некоторые из них «действовали в крупных лесных районах часто самостоятельно, успешно боролись с бандами и отрядами противника и внесли большой вклад в дело обеспечения умиротворения этих районов»^{814}. Среди таких частей Грайфенберг, например, называл 804-й и 805-й азербайджанские, 809-й армянский пехотные батальоны и еще целый ряд других. В другом немецком приказе, на этот раз командующего 16-й моторизованной дивизией, изданном 7 января 1943 г., отмечались заслуги 450-го, 782-го и 811-го туркестанских батальонов. В этом документе, в частности, говорилось, что эти батальоны завоевали «почетное право носить немецкую форму»^{815}.

Однако многие другие части не оправдали надежд германского командования: не проявили высокой боеспособности, в связи с тем, что многие из завербованных в них советских военнопленных дезертировали или переходили на сторону Красной Армии. Существенную роль при этом сыграла советская пропаганда, которая хоть и обвиняла всех добровольцев в предательстве, но и одновременно обещала прощение «вовремя одумавшимся». Кроме того, имело место и обыкновенное нежелание легионеров воевать со своими соотечественниками^{816}. Например, 10 человек из состава 795-го грузинского пехотного батальона дезертировали еще во время следования на фронт, 50 — сбежали сразу после прибытия к месту назначения, а еще 33 добровольца перешли на сторону советских войск уже в ходе боевых действий. В других частях положение было не лучшим. В 796-м грузинском батальоне число перебежчиков за все время боев достигло 82 человека, а в 781-м туркестанском — 43.

Чтобы хоть как-то нормализовать обстановку в частях Восточных легионов, немцы принимали по отношению к их личному составу соответствующие меры. Иногда довольно жесткого характера. Так, 452-й и 781-й туркестанские батальоны были в конце концов расформированы, а их личный состав распределен по немецким частям. 795-й грузинский батальон — вообще выведен с фронта. В Крыму, куда он попал на отдых, его очистили от ненадежных и свели в две роты — стрелковую и пулеметную. В дальнейшем эти роты показали себя гораздо лучше, чем на Кавказе. Менее повезло 796-му грузинскому и 808-му армянскому батальонам: после отвода с фронта они были разоружены и реорганизованы в дорожно-строительные части^{817}.

В некоторых батальонах, еще в период организации, были созданы подпольные группы, готовившие переход на сторону Красной Армии или партизан. Например, в 808-м армянском батальоне в число подпольщиков входило от 30 до 40 % легионеров. Руководил ими бывший советский лейтенант Григорьян. Однако ни эта, ни многие другие попытки, предпринятые во время пребывания батальонов на Кавказе, не увенчались успехом: после всех упомянутых случаев немцы очень тщательно следили за личным составом всех частей Восточных легионов.