Иномирец

Виктор с трудом проглотил подступивший к горлу комок и плюнул на все это Средневековье с его жестокими игрищами. По сути дела, Виктор был совсем не воинственным человеком, а потому насилие ему претило. Он желал поскорее отделаться от всего этого, помочь Даше с ее печатью, затем приняться за свою и, наконец, сбежать в любое безлюдное место и там вдоволь насладиться одиночеством. Но, увы, возможность побыть одному могла появиться у Виктора еще очень не скоро.

– Я тебе рассказывала о герцоге? Его светлость Герберт Чаризз стал для меня настоящим кумиром после того, как я прочитала его довольно внушительную биографию. Этот благородный муж, как и ты, лишился любимой жены уже довольно давно – лет пятнадцать назад. Оливия была тогда малюткой, а потому мать свою совсем не запомнила, да и не важно это. Не о ней речь. Его светлость по юности старался вести себя агрессивно, даже поддерживал политику своего отца – держал пепельников от себя на расстоянии вытянутой руки, не ближе. Оттого и шла вся агрессия. Периодически на границах с ханством возникали стычки, и явных победителей в них не было. Но чуть позже что-то сильно изменило Герберта, и он вдруг решил отказаться от военизации государства в пользу развития социальной составляющей герцогства. Таким образом, он построил в столице разветвленную сеть акведуков, которые поставляют воду в сотни домов непрекращающимся потоком, разработал десятки шахт с полезными ископаемыми и разными драгоценными камнями, выделил кучу грантов своим ученым, тем самым выдвинув науку на первое место среди прочих приоритетов… Но и о защите он не забывал. Но вместо того чтобы кого-то рубить в капусту, он постоянно улучшал находящиеся в состоянии «спячки» войска, заменяя их вооружение и обмундирование на более новое и современное, а также нанимая лучших тренеров для поддержания бойцов в форме. При всем этом великолепии его заслуг народ даже не стал особо возражать по поводу возросших налогов, потому что в кои-то веки закончилась «голодная» эпоха, которая была верным спутником как минимум четырех предыдущих правителей, предков нынешнего герцога.

– Как его к святым еще не причислили? – усмехнулся Виктор. – У нас бы на Земле с него уже иконы писали, причем еще при жизни, да памятники из золота отливали.

– Ну практически так тут дела и обстоят. Церковь Света является основной государственной религией, а потому она яростно защищается герцогом от иноверцев. А те, в свою очередь, заявляют, что нынешний правитель ниспослан нам самими богами, и будет он править еще долгие-долгие десятилетия. К сожалению, у его светлости нет сына, а бастарды, если они и есть, на трон никаких прав не имеют, и потому однажды место герцога придется занять тому, кто осчастливит браком его дочурку. Но такая рокировка предстоит еще очень не скоро, так что причин для беспокойства никаких нет. Хотя большинство уверено, что после ухода Герберта на покой все снова придет в упадок, и новый алчный правитель вернет герцогство в «голодную» эпоху.

Виктор пожал плечами и увел коня в сторону: толпа стала совсем непроходимой. Даша последовала примеру товарища, и вместе они продолжили движение по краю дороги, почти упираясь боком в стены домов. То и дело под копыта норовили прыгнуть маленькие дети, совсем еще не ведающие ответственности за собственные поступки, и Виктору то и дело приходилось тормозить своего скакуна, чтобы никого ненароком не затоптать. Да и сама лошадь была хоть и послушной, но нового всадника приняла с явной неохотой и приказы выполняла как-то лениво, с задержкой, вполсилы.

– У Рагнара как-то был пустынный скакун, – сказала Даша. – Их уже почти не осталось, потому что глупые пепельники перебили всех ради странных желез в груди, которые могли перерабатывать почти любое вещество в жир. Ну знаешь, грызут эти кони кактус, а он у них в организме превращается в скользкое желе из чистого жира. Как следствие – животные были очень пухлыми, но их это мало смущало. Они могли выживать даже в лютую жару, тогда как человек или пепельник превращались в обугленную головешку. Так вот, когда Рагнар на этой лошадке появлялся в городе, все расступались в стороны, потому что вонял он, прости за столь мерзкие подробности, как скунс в брачный период. Нам бы сейчас такого, хе-хе…

– Да на кой ляд нам этот твой жирный вонючий конь сдался? Нас тогда во дворец не пустят. К тому же это привлечет к нам повышенное внимание, и тогда шансы на успешное проведение операции упадут до абсолютного нуля.

– Какой-то ты пессимист, Витенька, – усмехнулась Даша. – Расслабься. Как бы там ни было, какие бы несчастья нас ни поджидали, какие бы невзгоды ни остались за плечами, я рада, что все еще жива, а не валяюсь престарелым безруким овощем на нашей планете. Да и тебе бы стоило не грустить. Всяко лучше, чем гнить в сырой земле, да?