Иномирец

Виктор быстренько сосчитал свою долю: в его ладони лежали четырнадцать медных монет местного производства, десяток монет пепельников и пара серебреников. Спрятав мелочь в карман, он выжидательно взглянул на Дашу:

– Итак, что мы будем делать?

– Я полагаю, что нам было бы лучше не разделяться. Но, с другой стороны, в таком случае если нас раскусят, то поймают сразу двоих. Кто раскусит? Да мало ли, не зарекайся.

– Я вообще молчал, – пожал плечами Виктор. – Ладно, я пройдусь по рядам в эту сторону, встретимся здесь же через тридцать минут. Идет?

– Идет. Заглядывай в палатки и ищи вычурную одежду, которую можно надеть на благородный прием. Как только найдешь – воруй.

– Что? – удивился Виктор. – Воровать? Ты шутишь? Да я скорее умру от стыда, чем прикоснусь к чужому!

Даша пожала плечами:

– Ну что поделать? Надо когда-нибудь учиться. В этом мире воровать – это не аморальное и презираемое занятие, а искусство. Только оно, конечно, подвластно далеко не каждому. Ловкие руки всегда обеспечат себе завтрак или ужин, обновку на зиму или какую-нибудь драгоценную безделицу для возлюбленной пассии. Конечно, если поймают – то наказание будет строгим. Если воровство незначительное – ну, мол, украл пирожок или лапти, – то с тебя возьмут штраф. Если что-то посерьезнее, то стражники оттащат тебя в темницу. Если вор попадается уже не в первый раз, его скорее всего приговорят либо к отрубанию руки, если тот раскаивается, либо к смертной казни через побиение камнями. Хотя бывали случаи, когда и за пирожок избивали до смерти.

– Спасибо за воодушевление и напутствие, – пробурчал Виктор. – Теперь-то мне совсем не страшно.

Даша закатила глаза и, ничего не сказав, растворилась в толпе шумных зевак. Виктор же, оглядевшись и запомнив как можно четче место встречи, двинулся в сторону ярких торговых тентов, над которыми на пятиметровом шпиле возвышался рекламный «штандарт» с изображением длинного фрака на вешалке. Нетрудно было догадаться, что продают в этом секторе.

К Виктору вернулось любопытство, которое пропало, когда Грокотух устроил подставу и продал иномирца епископу. Повсюду торговали самой разной одеждой, часто знакомой, но иногда экзотической и непонятной. Виктор остановился возле ковра, на котором штабелями красовались накидки из небольших морских ракушек, покрашенных в перламутровый цвет. Рядом лежали шляпы из засушенных водорослей, покрытые невысыхаемым илом черные сапоги. Взглянув на торговца морскими артефактами, Виктор отшатнулся: продавец и сам оказался похож на морское создание. Его полностью белые глаза навыкате не моргали из-за отсутствия век, щеки и лоб блестели от рыбьей чешуи, а в области шеи явно угадывалось некое подобие жабр. Решив не удивляться этому, Виктор продолжил обход.

Чуть позже его взгляд наткнулся на тент с головными уборами, сделанными из голов животных. Их продавец натянуто улыбался и зазывал всех поглядеть на «все еще живых зверей, которые украсят вашу макушку». Приглядевшись, Виктор чуть не упал. К горлу подступила тошнота. Действительно: лисьи, волчьи и медвежьи головы, внутри которых была абсолютная полость, двигались, моргали и шмыгали носом. Сразу вспомнились старые фильмы про оживших мертвецов, и вдруг стало очень жутко.

Минут двадцать Виктор бродил по рядам, то отшатываясь от очередной порции зверства, то буквально прилипая взором к действительно красивым и очаровательным вещам. Но выбрать что-то конкретное у него все не получалось, потому что точного представления о том, как одевается местная знать, он не имел. И когда Виктор уже отчаялся отыскать что-нибудь полезное, он вдруг заметил палатку с костюмами-тройками. Траурно-черные костюмы отсутствовали, зато торговец предложил уйму цветастых. Оранжевые в красную полоску, синие в зеленый горошек, белые, плавно перетекающие в фиолетовые ближе к плечам… Они казались похожими на клоунские наряды, но почему-то Виктор решил, что именно такие вещи будут в самый раз для проникновения на грандиозный герцогский банкет.

Виктор вспомнил, что денег у него не так много, и ему, скорее всего, придется воровать. Отбросив эту мысль в сторону, он подошел к продавцу и, пытаясь изобразить речь простого крестьянина, спросил:

– Милейший, сколько ж за костюм-то?

Худощавый усатый купец заулыбался, подскочил к потенциальному покупателю и горячо его поприветствовал:

– Здравствуй, уважаемый! Ты не пожалеешь, что пришел ко мне! Костюмы из самого Шейфербурга, эксклюзивные, прочные, качественные! Сами боги не погнушались бы носить такие наряды!

– Ну это понятно. А по деньгам-то сколько, а?

– Невероятно дешево, уважаемый! Вот этот, к примеру, всего пятнадцать серебреников. А этот и того меньше – всего десять! Если, конечно, нужно что подороже, то я могу предложить…

– Нет, спасибо, – мигом погрустнел Виктор и махнул рукой. Денег на такую роскошь у него не хватало, а красть он сегодня был не в духе. – Слишком дорого.

– Дорого? – рассмеялся торговец. – Это же Шейфербург! Настоящий, не подделка!