Иномирец

Караванщик буквально выпихнул своих спутников из таверны. Не забирая лошадей, Грокотух повел Виктора в центр площади – прямо в сторону красивого готического храма. Когда до великолепной лестницы, ведущей к центральному входу в собор, оставалось всего несколько шагов, Йормлинг остановился и присел на одно колено. Наемник опустил голову, прикрыл глаза и что-то зашептал.

– Что он делает? – спросил Виктор.

– Читать молитву, – ответил Грокотух так, чтобы «Орел» его не услышал. – Дело в том, что раньше он быть в составе Авельонского инквизиторского ордена, но за какие-то нехорошие проступки его оттуда изгнать. А вера оставаться. Вот он все ждать и надеяться, что однажды его принять обратно. А пока что работать наемником.

– Печальная история…

Йормлинг закончил с молитвами и первым пошел по резным ступеням. Идущий следом за ним караванщик приобнимал Виктора за плечи, попутно рассказывая о местной церкви:

– Я, конечно, не веровать в человеческих богов, но уважать их. К тому же я знать здесь много хороших людей, которые часто помогать мне, а я помогать им. Сказать, тот знакомый, к которому мы тебя вести, один из лучших друзей Йормлинга. Отличный человек, отличный…

– А что с богами-то? Я пару раз слышал от наемников, как они упоминали какую-то Небесную квинту. Что это?

– Квинта – это пятибожие. Пять самых-самых главных богов. Хотя их гораздо больше, около тридцати. Тебе не надо их запоминать всех, ведь они всегда упоминаться как единое целое. И лучше тебе об этом спросить… нет, Йормлинга оставлять в покое. Он и так немного не в себе.

Виктор согласился и до самого конца подъема не произнес ни звука. Но, поднявшись, не смог сдержаться и все-таки ахнул – красота этого храма оказалась просто неописуемой. Все стены были рельефными, повсюду вырезаны сцены из священных писаний или иных важных для местного человечества историй. Усеянный увядшими розами серый ковер, явно что-то символизирующий, буквально заставлял идти вперед, склоняя голову, что все трое и сделали. И лишь пройдя через массивные ворота, подняли взоры.

Главная зала собора оказалась классической для подобного здания. По всему ее периметру вдоль протяженной дорожки параллельно друг другу стояли сотни длинных лавочек. А сама дорожка оканчивалась сценой для певческого хора, который сейчас отсутствовал. Собственно, вокруг не было совсем никого, и лишь спустя несколько минут словно из ниоткуда появился молодой парень в золотистой сутане. Подойдя к гостям, он низко поклонился и спросил:

– Здравствуйте. С какой целью вы к нам? Исповедь уже прошла, но если вы хотите, то…

– Нет-нет-нет, – замахал Грокотух. – Нам нужен Клод Люций.

Парень удивленно изогнул бровь:

– Вы уверены? Епископ сейчас немного занят, но если вы настаиваете, то я…

– Да-да, юнец, настаиваем, – гаркнул Йормлинг. – Отведи нас к нему сейчас же!

– Как пожелаете, – смиренно ответил храмовник и повел всех за собой в «служебные» помещения. Пройдя через скрытый в тени проход, вся компания спустилась по лестнице в подвальные помещения, где все выглядело несколько иначе, нежели наверху. Вместо величественного архитектурного ансамбля перед глазами Виктора предстали низкие потолки, длинные коридоры. Факелы скудно освещали помещение. Парень в сутане повел гостей в один из таких коридоров и спустя минуту остановился возле невзрачной дубовой двери, после чего удалился. Грокотух откашлялся и скромно постучался.

– Войдите, – сразу же раздался чей-то приятный баритон.

Караванщик пропустил вперед Виктора, а Йормлинг остался стоять снаружи. Видимо, гордость не позволяла ему здороваться с кем-то из его бывшей братии.

Келья оказалась на удивление просторной и богатой. В самом ее центре стоял большой металлический стол, заваленный свитками и перьями. Шкафы возле стен изобиловали разномастными книгами, а с потолка свисала явно недешевая посеребренная люстра.

Посреди всего этого ансамбля на низком стуле восседал и сам хозяин кельи. Он встал и вплотную подошел к своим гостям. Виктор отметил тонкий вкус епископа: в своих белых обтягивающих штанах и красном, вышитым золотом мундире он походил на английского солдата ХVI – ХVII веков. Лицо его казалось добрым, но явно неухоженным: растрепанные волосы свисали до самых плеч, а борода и усы доставали почти до живота. Вытянувшись по струнке перед Грокотухом, он приветливо улыбнулся и пожал караванщику руку. Потом перевел взгляд на Виктора и спросил:

– Могу ли я узнать, кого ты привел ко мне?

Грокотух ухмыльнулся и гордо выпалил:

– Конечно, ваше преосвященство, не смею таить: я приводить к вам Викферта. Даже не сомневаться, он приходить к нам из другого мира. Его сюда приводить некто Лагош. И имя это казаться мне странно знакомым…

– Вы только сразу не прогоняйте меня, – встрял Виктор. – Это правда. В своем мире я был столь стар и болен, что планировал спокойно умереть в ближайшее время, но Лагош предложил мне попасть сюда, а заодно омолодиться. Первым делом я встретил моего нового друга – Грокотуха, – он и довез меня до Авельона. И вот я стою перед вами. Вы пожете мне?