Иной вариант

Нет, конечно, можно было подпустить поближе, героическим прыжком выскочить из-за угла и молодецким ударом ошандарашить супостата. Только загвоздка была в том, что углов здесь не было. Да и деревья, ближе к вершине сходили на нет, превращаясь в жидкие кустики. А самое главное – у него был зажатый в руке пистолет и если я начну из себя изображать Ван Дама, то вполне могу схлопотать пулю. По ногам стрелять? Угу, сейчас! Как его потом тащить до «Уазика», через все эти горы и пригорки? Причем, на собственном горбу. Так что лучше уж отсюда, из-за камушка его шугану. Увидев направленный почти в упор ствол, никуда этот хмырь не денется. Поднимет лапки как миленький.

Но мужик оказался вовсе не из трусливых, так как не впал в ступор от неожиданности, а матюгнувшись по-английски, резво кувыркнулся вправо, при этом успев стрельнуть в меня из пистолета. Действительно – падла! Ну если ты так, тогда – получай!

Выдернув из разгрузки РГД я запулил ее чуть в сторону от предполагаемого местонахождения противника. Так, чтобы напугать, но не зацепить. А потом, привстав после взрыва и найдя глазами ярко выделяющуюся на фоне посыпанной снегом упавшей листвы зеленую куртку, кинул еще одну гранату. На этот раз прицельно и довольно точно, но не выдергивая кольца. И сам рванулся следом за ней.

Как и предполагалось, англоговорящая сволочь нервы имела не из титана и услыхав как возле него что-то шлепнулось что-то явно взрывоопасное, просто оттолкнувшись всем телом от земли, скакнул в сторону и замер, прикрыв голову руками. Вот по этой голове, в три секунды преодолев разделяющее нас расстояние, я и пробил, как по футбольному мячу. Враг, находясь в предчувствии близкого «бабаха» мое приближение прозевал, поэтому даже не сопротивлялся, лишь всхлипнул от удара и обмяк. А я, сноровисто подобрав выпавшее из его руки оружие, на секунду задумался: чем же лежащего вязать? У меня ни шнура ни даже бечевки не было. Но потом, просто выдернул ремень из брюк ворога и решил задачу.

Заодно, быстренько его обыскал, найдя телефон, американский паспорт, портмоне (с удостоверением «Central Intelligence Agency» и жетоном), кобуру для пистолета в кармашке которой лежал запасной магазин, початую упаковку «Orbit», коммуникатор, три кредитки, толстенькую пачку баксов, связку ключей и прочую мелочь, обычно таскаемую в карманах. Кстати, что интересно – в паспорте и удостоверении была фотография одного и того же человека, но вот имена стояли разные. По общегражданским документам, этот хмырь был Эдвином Вудхаймером, а вот в цэрэушной ксиве, он же назывался Майклом Пирком. Самое смешное, что две кредитки из трех соответствовали этим именам. А вот на третьей, лежащей в отдельном кармашке, вообще значилась принадлежность к какому-то Алексу Керри. Ну это ничего, разберемся ху из ху…

Пока обхаживал первого в своей жизни настоящего пленного, появилось время ответить на радиопризывы Чижа. Со скрытой гордостью доложил ему, что бежавший взят живьем и услышал в ответ:

– А у нас все плохо. Февраль убит, командир ранен. Оставайся на месте, мы сейчас подойдем.

От этого известия, чуть не выронил просматриваемые документы. Вот гадство, я ведь считал, что в самом худшем случае, ребят просто подранили. Вернее, что они, попав под близкий разрыв гранаты, получили контузию. Хотя – нет. Вдвоем, под одну гранату они бы не попали. Не та подготовка. Да и Ванька, когда предыдущий раз со мной связывался говорил лишь про Богдана. Что же там произошло? Неужели этот козел, который сейчас валяется у меня под ногами, оказался настолько ловок, что сумел поймать врасплох двух зубров, прошедших не одну войну?! Но как?

По рации этот вопрос я разумеется выяснять не стал, а вытягивая шею, принялся высматривать поднимающихся снизу ребят. Ну а попутно, прикинув что нам понадобится для переноски раненого, срубил две длинные жерди и напялил на них извлеченную из рюкзака плащ-палатку, с нашитыми на нее лямками. Только закончил сооружать импровизированные носилки, как увидел Чижа и пришедшего ему на помощь Цыгана, которые тащили на себе остальных членов группы.

Никаких охов, ахов и прочих проявлений чувств разумеется не было. Федька при виде очнувшегося к этому времени «языка» лишь кивнул и начал сгружать раненого командира на носилки. А Иван, аккуратно положив мертвого Февраля на землю, тяжело отдуваясь, сказал:

– Надо валить отсюда побыстрее. Только мы с таким грузом далеко не уйдем…

Ступка, который пристраивал в ногах Ивлева небольшой серебристый чемоданчик, выпрямился и ответил:

– Богдана до балки донесем и там сховаем. Позже за ним вернемся – и уже обращаясь ко мне, кивнув на американца – Этот мудак – ходячий, или ты его подстрелил?

Я успокоил:

– Ходячий, ходячий! Куда он денется? Просто по башке разок получил и все. Вон – уже очухался. И он не просто сам пойдет, а сделает все что ему скажут…

После чего, пинком заставив подняться Эдвина-Майкла-Алекса, ухватил его за ворот и прошипел по-английски в перемазанную жидкой грязью морду: