Иной-2

– Харпер, – прозвенел детский голосок. – Харпер, не верь ему. Это же я, твоя сестра! Хлоя! Ты что, не узнал меня?

Я глянул на голову. Меня мутило. Перед глазами все плыло. Это был действительно ее голос. Голос моей сестры. Но он никак не совпадал с тем, что сейчас происходило. Люди не могу говорить, когда их головы отделены от тела. Это я точно знал.

– Ты… ты не настоящая, – наконец смог произнести я.

– Что?! – удивилась голова. – Я настоящая! Настоящая! Твоя сестра! Хлоя!

– Как же ты говоришь… без тела?

Я не мог, как ни старался, смириться с мыслью, что происходящее сейчас со мной – это иллюзия. Даже не знаю почему. Часть меня продолжала верить, что Даррелл убил Хлою, настоящую Хлою. А говорящая голова… Это просто от переутомления. Когда последний раз я нормально спал? Не вспомнить. Вот и видится всякое.

– Харпер, подойди ко мне. Прошу тебя, подойди!

– Нет! – вскрикнула Лекса и бросилась ко мне.

Я оттолкнул девушку. Подошел к голове Хлои.

– Они убили меня, – простонала сестра. – Твои спутники убили меня. Посмотри. Посмотри, что они сделали. Они обезглавили меня. Ты должен отомстить им за это.

– Отомстить? – удивился я.

– Да! Да! Убей их, Харпер! Убей их всех! – с жаром произнесла сестра.

– Харпер, да что же ты! – тряхнул меня Даррелл. – Совсем ополоумел!

Он попытался схватить меня, но я вырвался. Мою голову словно стягивал стальной обруч. В виски будто начали вбивать гвозди. Из-за боли я перестал рационально соображать и лишь только мог слушать, что говорить сестра. Слушать и выполнять.

Я оттолкнул Даррелла, наклонился к голове.

– Убей их, Харпер! У тебя есть нож. Зарежь здоровяка и девушку. Скорее! Скорее же!

– Лекса! – крикнул Даррелл. – Она воздействует на него. Ментально или еще как. Держи его с другой стороны, пока он нас не перерезал. А я…

Я не дал им схватить себя – вырвался из западни.

А потом сделал так, как велела Хлоя – выхватил нож и пошел на спутников.

– Харпер, не дури! – прикрикнул здоровяк, пятясь назад. – Ты чего удумал? Это все наваждение. Попытайся это понять. Отрубленные головы не могут говорить!

– Храпер! – подключилась Лекса. – Это же мы! Неужели ты нас не узнаешь?

Не узнавал. Действительно, я с трудом понимал, что сейчас вообще происходит. Только голос Хлои – тихий, грустный, требующий крови, – звучал в моей голове. И я не мог ему сопротивляться. Он убивал во мне всю воля, подчиняя себе.

Даррелл подскочил ко мне, попытался схватить за руки, но успел – я опередил его. В блеклом свете подземелья блеснул нож. Я атаковал.

– Харпер! – истошно заверещала Лекса. – Остановись!

Остановится? Нет, меня теперь ничего не остановит.

– Да, братик! Все верно! Убей его! А потом и девушку! – шептала голова, взирая на нашу драку.

Даррелл отразил выпад, пошел в контратаку.

Меч полетел над самой моей головой. Я увернулся, не почувствовав ничего – ни страха, ни азарта, словно ни дрался сейчас насмерть, а безучастно кидал камешки в воду.

– Даррелл! – крикнула Лекса. – Заводи его к стене! К стене!

Здоровяк кивнул. И бросился на меня.

Но просто так оттеснить меня к стене им не удалось. Я дрался без страха, а потому был непобедим. Это странное чувство безразличия ко всему, внезапно распустившееся буйным цветом в душе, стало отличным подспорьем в драке. Взмах мечом – отразить, прямой удар – уйти с линии атаки, выпад – контратака.

Даррелл не ожидал от меня такой прыти и потому от злости скрипел зубами.

– Давай, братик! Проткни ему горло ножом! Пусти ему кровь! Отомсти за меня!

Лекса подкралась сзади. Но не атаковала. Ее конечной целью было кое-что другое. Выгадав момент, она подскочила к вещающей голове ближе и пнула ее словно мяч в сторону. Голова Хлои отлетела к стене. Ударившись с глухим стуком лбом о преграду, упала на пол.

– Держи его! – закричала Лекса и бросилась к голове.

Даррелл понял все без лишних объяснений и навалился на меня еще сильнее.

Девушка выхватила диск и на бегу, придавая ему дополнительное ускорение, метнула в орущую голову.

Сталь прорезала плоть и кость без видимых усилий. Голова словно арбуз развалилась на два ровных куска.

И в тот же миг пыльная волна тумана и наваждения исчезла. Я пришел в себя в то мгновение, когда заносил уже нож для удара. Еще мгновение – и Даррелла уже ничего бы не спасло. Отрубленная голова неведомого чудовища насладилась бы зрелищем вонзания лезвия в глотку противника. И получила бы желанную кровь.