Моя жена, занимавшаяся физикой и математикой в одном институте, а французским языком — в другом, долгие годы работала переводчиком с французского в Центральном экономико-математическом институте, находившемся рядом с моим институтом. Когда несколько лет назад в результате перестройки и реорганизации ее института она попала под сокращение штатов, то решила полностью посвятить себя домашним делам. Мне всегда нравилось готовить, я научился этому от матери, и пока Ида работала, кухней в основном занимался я, отдавая предпочтение сладким блюдам и пудингам, которые очень люблю. Русская кухня, делая основной упор на закуски или hors d'oeuvres[20], довольно бедна сладкими блюдами. В русских ресторанах на сладкое подают или довольно вкусное мороженое, или компот, состоящий из нескольких консервированных фруктов в большом количестве жидкости. Теперь, когда у Иды стало больше времени и она изучила большинство моих рецептов, в основном готовит она, я лишь помогаю ей — хожу за покупками, что само по себе непростая задача. Все, кроме разве что тяжелой мебели, приходится приносить в дом самому. Со временем Ида стала превосходно готовить. С наступлением перестройки и гласности она страстно заинтересовалась политикой и читает почти все, что появляется в печати. Наиболее интересные статьи зачитываются нам вслух и сопровождаются нелицеприятными комментариями. Теперь, памятуя знаменитую ленинскую фразу, мы называем ее «кухаркой, которая может управлять государством».
Лишь рождественский пудинг я всегда готовлю сам. Раньше готовил два пудинга: один для нас, а другой для Дональда, который, как и мы, всегда праздновал Рождество в кругу своей многочисленной семьи, детей и внуков. Мы наряжаем елку, готовим по всем или почти по всем правилам индейку и, конечно же, пудинг. Подлинно праздничной атмосфере способствует и то, что Москва и пригороды в это время, как правило, лежат под толстым снежным покровом, и, посмотрев в окно, вы видите настоящую рождественскую открытку, особенно в сумерки, когда в домах зажигаются огни. Мы всегда зовем на Рождество наших русских друзей, они с удовольствием приходят, ведь отмечать этот праздник для них в новинку.
Для православных главный церковный праздник — Пасха. В этой стране долгие годы, несмотря на, мягко говоря, негативное отношение властей к религиозным обычаям, праздник Пасхи живет в народе и особенно в последнее время широко отмечается. Готовятся специальные пасхальные блюда, например крашеные яйца и куличи. Также в обычае посещать в эти дни могилы родственников. Вводятся дополнительные рейсы автобусов и электричек, ГАИ выбивается из сил, регулируя потоки транспорта и людей, направляющихся на кладбища. Посетители кладут на могилы крашеные яйца или горсть зерен и иногда выпивают рюмку водки как бы вместе с покойным. Затем дотрагиваются рукой до могильной земли и трижды вслух повторяют: «Христос воскрес! Воистину воскрес». Я всегда считал эту церемонию очень трогательной: как будто люди уверяют усопших в том, что те в могиле лишь на время.
Сегодня я могу сказать, что моя жизнь сложилась хорошо, возможно, даже лучше, чем, по мнению многих, я заслуживаю. Хотя долгие годы я был оторван от своих детей в Англии, настал день, когда, уже оставив всякую надежду увидеть их вновь, я с ними еще раз встретился. Моя мать всегда поддерживала связь с моей женой и часто видела детей. Она передавала мне новости, а иногда и фотографии, так я следил за тем, как они растут. Когда они достаточно подросли, жена рассказала им все обо мне, ведь не могли же они вечно пребывать в неведении. Долгое время они если и хотели меня видеть, то никак не проявляли своего желания. Но вот средний сын в возрасте двадцати четырех лет высказал твердое намерение встретиться со мной. Мы договорились, что летом он вместе с моей матерью приедет в ГДР, где мы и проведем три недели на одном из балтийских курортов. Я страшно волновался, как он отнесется ко мне, ведь я исчез из его жизни, когда ему было два года, и он меня, естественно, не помнил. Встреча прошла на редкость удачно. Я поведал ему всю историю своей жизни так же, как изложил ее в этой книге. Хотя, как и все члены моей семьи, он, возможно, и не одобрил то, чем я занимался, но понял мои мотивы, и между нами не возникло напряжения. С самого начала нам было очень хорошо вместе, казалось, что мы знаем друг друга всю жизнь. Он отлично ладил с моей женой и своим русским сводным братом, говорившим по-английски свободно, но, так же как и я, с легким акцентом.