Иногда я думаю только о тебе (СИ)

- Безответная любовь не унижает человека, а возвышает его. - и все уставились на меня.

- Цитируете Пушкина? Похвально. - он снял очки и сузил глаза. - Тогда может прочитаем отрывки?

Все закивали. Я тоже любила в нашем классе такие моменты. Хоть, в старой школе и была учительница пожилого возраста, но предмет она свой вела увлекательно. И тут, мне кажется, мы не соскучимся.

- Александр, зачитайте нам письмо Желткова. - Эрнест Андреевич внимательно смотрел на его реакцию, тот спокойно нашел в телефоне момент из книги и начал читать.

- Я не виноват, Вера Николаевна, что Богу было угодно послать мне, как громадное счастье, любовь к Вам. - его голос был спокойный, даже местами нежным. Он читал не торопливо, не повышая тембр.

Его слова разливались по всему классу, как будто я слушала нежное мурчанье кота. Я погрузилась в момент. Было ощущение, что все слова Желткова, почему-то были адресованы мне. Может, не я одна почувствовала так.

- Целую ваши руки. - закончил Саша.

Меня вывел из размышлений голос Эрнеста Андреевича:

- Александра.

- А?

И весь класс засмеялся.

- Тишина. - нахмурился учитель. - Вас так заворожил голос Александра?

- Нет, я задумалась над письмом. - соврала я.

- И на какие мысли оно вас с подвигло? - ухмыльнулся Эрнест Андреевич.

- Это и есть настоящая любовь. Желткова ничего нет интересовало в жизни. Единственной радостью и смыслом жизни была Вера. Точнее, любовь к ней. Он был счастлив, зная, что она есть на этой земле, что она дышит одним с ним воздухом. Он был счастлив от того, что мог за ней хотя бы наблюдать. Он ничего не требовал. Браслет был единственной ценной вещью в его жизни и он дарит его своей возлюбленной. Мне кажется, браслет даже олицетворял его сердце, что оно навсегда останется с ней. - горло пересохло, я глотнула. - В итоге, он покончил с собой. Оставил ее. Как она хотела. Мне его жаль.

- Мне его не жаль. - встрял Саша. - Он, во-первых поторопился, во-вторых, убиваться из-за женщины — это безумие.

- Безумие? - вскрикнула я и все уставились на нас. - Он просто не верил, что она полюбит его. Он не мог ждать. Безответная любовь его убивала каждый день.

- Что и доказывает, мужчины хотят быстрых действий и решений. Мало кто умеет дожидаться подходящего момента, а женщины те еще тормоза по жизни. До вас доходит все, как до жирафа. - все так же спокойно пояснял Александр.

- Вот что бывает, когда два Александра вступают в спор. - заулыбался учитель. - Давненько у нас не было таких споров. - он положил книгу на стол. - Вы оба совершенно правы, но не забывайте, что это книга. В жизни может быть все по-другому.

Все отвернулись от нас. Я решила не вступать больше в спор с этим упертым.

- В этом рассказе любовь несет трагический оттенок. - продолжил учитель. - Любовь так и осталась не раскрывшимся цветком в жизни этих двух людей. Сначала она была безответной очень долгое время, но когда она начала пускать ростки в сердце Веры, Желтково сердце, уже изнеможенное от ожиданий, перестало биться.

В этот момент прозвенел звонок.

- Не забывайте, что жизнь коротка и книги пишутся для того, чтобы вы учились на чужих ошибках. Всем спасибо за урок. Домашнего задания не будет. На следующем уроке пишем сочинение по Гранатовому браслету. - Эрнест Андреевич взял свои книги со стола и пошел к выходу. Возле нашей парты он остановился. - Пойдемте, Александра, в мой кабинет.

Я встала с места, взяла с собой только телефон и пошла вслед за учителем. Мы пошли по коридору, в направлении к кабинету директора. Не доходя до одного поворота, мы остановились перед дверью, где висела табличка с номером кабинета двадцать девять.

Эрнест Андреевич открыл кабинет и жестом пригласил меня пройти. Я зашла в небольшой, но уютный кабинет. Здесь было множество шкафов с книгами. По середине стоял стол с кожаным креслом. Перед столом было два стула. На столе был аккуратный порядок, как и в шкафах. Светлый кабинет. Дышалось здесь легко, даже не чувствовалась пыль от книг.

- Присаживайся. - сказал учитель и сам сел в свое кресло.

Он внимательно меня изучал с минуты две, затем поставил локти на стол и сложил ладони в замок перед собой, два указательных пальца он поднял в верх, затем ими же прикоснулся к носу. Так он продолжал пристально за мной наблюдать еще с минуту.

Мне стало не по себе. Было ощущение, что меня разглядывают как товар. Затем Эрнест Андреевич сложил руки перед собой и наклонился на спинку стула. Его голубые глаза продолжали меня рассматривать. Я поправила выбившийся локон за ухо, и после этого небольшого жеста, глаза учителя расширились.

- Стас знает, что ты здесь? - мое сердце пропустило удар.

Я уставилась на своего учителя. Меня раскрыли. Что делать? Откуда он меня знает? Нужно срочно звонить Тане и бежать отсюда.

- Судя по твоей реакции, думаю что нет. - он все так же спокойно смотрел на меня. - Я сначала не поверил, что это ты. Цвет волос не совпадает, но потом, когда ты заговорила, твой голос я не мог не узнать. Окончательно я убедился, когда ты поправила прядь волос. Так делаешь только ты: среднем пальцем, оттопыривая остальные.