Инквизиция: Омнибус

Окликнув его, ответа не дождался. Куда мог направиться этот дурень? И после того, как он запретил кому бы то ни было отлучаться этой ночью. Грогэн прихватил свой хеллган, и, на всякий случай, цепной меч.

К тому времени, как он достиг конца коридора, Кантор исчез. Но Грогэн знал, куда он мог направиться. Этот проклятый ученый-идиот отправился изучать глифы.

Он пошел по отметкам, которые они сделали ранее, пока не уперся в длинный прямой проход. Приближаясь к комнате с дверью, он смог расслышать еле слышные звуки тихого пения. Встревоженный, он крепко зажал хеллган в левой руке, пальцы правой активировали цепной меч. Тот начал тихо трещать, свет светосфер замерцал на вращающихся зубьях.

Встав сбоку от двери, Грогэн осторожно заглянул внутрь.

Там он увидел огромные колонны, уходящие вверх, их поверхность переливалась в свете, падающем с потолка. Тени окутывали их подножия, словно приковывая каждую колонну к своему месту тьмой. Свет обрисовывал каждый скрипт, вырезанный на стенах вокруг двери.

И играл на фигуре Кантора, техножреца и последователя этих Адептус Механикус, который стоял перед большой медной дверью, широко раскинув руки, древние слова лились из его горла:

— Эль'ах михар, кун малаас, ан ах! Зарах'ил кун малаас!

Слова висели в воздухе, словно ладан в храме, и их звук причинял боль ушам Грогэна. Это были нечестивые слова, слова призыва, слова силы. Слова зла. Голос Хаоса.

Глифы, вырезанные на больших кованных медных дверях, начали пылать, завитки вспышек заплясали на них, перепрыгивая с руны на руну. Свечение потолка начало темнеть, тучи цвета кровоподтеков начали собираться в искусственном небе. Дрожь подняла пыль под ногами Грогэна. Пение Кантора стало громче.

Грогэн перешагнул порог зала, направил дуло хеллгана в спину техножрецу и проревел:

— Именем Императора, нечестивый фанатик, прекращай свое пение, или сдохни!

То, что последовало за этим, было последним, что он ожидал. Кантор перестал петь и обернулся к нему. Его глаза были черными точками тьмы, зрачки расширены до размеров глазниц. Лицо искажено в напряжении, рот широко раскрыт на середине пения. Затем Грогэн увидел его руки. На месте пальцев были отливающие металлом когти, разорвавшие кожу рук. Он видел их кончики, блестевшие от крови.

Кантор опустил руки и протянул их к Грогэну.

— Добро пожаловать, инквизитор! — прошипел рот голосом, не принадлежащим Кантору. Это был мрачный, сухой, пыльный голос навечно заключенного и не предназначенный для слов. — Ты как раз успел к моменту моего освобождения. Но осталось еще последнее заклинание, и ты не сможешь предотвратить это.

Существо указало в сторону, и Грогэн обратил взор в этом направлении.

Из тени одной из колонн появилось чудовище из самых глубин ада.

Оно напоминало человека, у него были голова, торс и четыре конечности, но на этом сходство кончалось. Тварь, пошатываясь и вытянув руки, шла к нему, ладони заканчивались когтями, выглядевшими, как металлические шипы, вылезшие из плоти. Конечности были покрыты красными мышцами, сочащимися ихором и слизью, кожа отсутствовала. Лицо существа было, по-видимому, пришито к черепу частями и висело так, что черты расползались в морщинах в местах скрепления разных кусков, заканчиваясь разрезом там, где челюсть скреплялась с верхней частью черепа. Куски металла и то, что выглядело, как механизмы, было встроено в тварь через неопределенные интервалы, часть выступала на ноге, часть на грудине. Оно ковыляло к Грогэну, издавая кровожадное шипение изломанным ртом.

Грогэн отпрыгнул назад и услышал, что пение возобновилось. У него не было времени подумать о том, чем прежде было это существо. Он включил большим пальцем цепной меч и услышал обнадеживающий звук, с которым зубья разрывали воздух.

Зверь покрыл расстояние между собой и инквизитором за два больших шага. Грогэн почувствовал тошнотворный запах гниющей плоти. Металлические когти прошлись по его груди, высекая искры из брони. Инквизитор заехал ботинком в коленную чашечку твари и отбросил её назад. Зверюга упал на одно колено, но быстро поднялся. Грогэн увидел белую кость в том месте, где его ботинок сломал колено твари, но та, похоже, не чувствовала боль, и вновь набросилась на него.

Грогэн взмахнул мечом, погрузив его в плечо твари. Но кровь не хлынула из раны, вместо этого плоть разошлась, открыв влажно блестевшие мышцы.

Чудовище яростно взревело и прыгнуло на Грогэна. Оно врезалось ему в грудь всей массой так, что выбило воздух из его легких. Он упал на спину, правой рукой упираясь в грудь твари, чтобы слюнявые челюсти не разорвали ему горло и задыхаясь от вонючего дыхания. Не сумев добраться до лица, существо начало бить ногами в живот инквизитора. Грогэна накрыла волна боли. Медленно он прижал дуло хеллгана к животу твари и нажал курок.

Вновь раздался рев — существо отлетело и грохнулось на пол недалеко от Грогэна. Нахлынувшее зловоние гнилой плоти вызвало у инквизитора тошноту. Он вскочил на ноги.

И застыл…

Огромные двери перед ним были приоткрыты. Между ними стоял Кантор в ореоле мерцающего света.