Инквизиция

— Я горшок, — послушно повторил Люк. Он знал, что будет, если он попытается сопротивляться. И жаловаться графу не имело смысла. Когда он только намекнул, тот избил его и сказал, что его дочь — самое чистое создание в мире.

— Но ты не простой горшок. Ты горшок с дерьмом.

— Да, госпожа, я горшок с дерьмом.

— Хорошо. Тогда наполняйся.

Люк принялся есть навоз, в котором лежал. Это было отвратительно, это было унизительно, но он ел. Все же поесть дерьма или быть избитым до смерти — есть разница.

— Достаточно. Хотя тебе и нравится, но достаточно. — Анабель хлестанула его прутиком по лицу. — Теперь ты не горшок. Теперь ты — петух. Вставай.

Девочка достала из-под плаща четыре павлиньих пера.

— Снимай штаны.

Люк подчинился.

— Засуньте ему их в зад, — сказала Анабель слугам. — Отлично. А теперь ходи и кукарекай.

Люк подчинился.

— Плохо. Побейте его.

Слуги и до этого били Люка, но в этот раз Анабель долго не останавливала их. Когда мучители ушли, весело осмеивая бедного парня, Люк убежал из конюшни. Ту ночь он не забудет никогда. Он бежал по лесам и плакал. В его заднице все еще торчали четыре павлиньих пера — он был настолько зол, что не чувствовал их. Тогда его и нашел Маршан. Уже тогда старый вампир был практически высшим и не пил кровь людей. Но для этого мальчишки он сделал исключение. Он обращал его целую неделю, долгие семь дней, сопровождающиеся болью, наслаждением и беседами. Сначала Люк рассказал о своей жизни, потом Маршан объяснил, что с ним произошло в действительности. И еще вампир пообещал помочь отомстить, если тот станет служить ему. И он сдержал обещание. Обращение высшим вампиром давало некоторое преимущество обращенному. Люк сразу получил силу, коею обычный начинающий вурдалак обретает спустя десятки лет и сотни смертей. И он не преминул ей воспользоваться. Их кровавый союз продолжался до сих пор.

Люк вернулся в замок через полторы недели. За это время он уже напился крови графского лесничего, второй жертвой стала Анабель. Она же стала и первой обращенной. До сих пор Люк с теплыми чувствами вспоминал, как овладел ей в спальне отца. В первый раз она пыталась сопротивляться, во второй уже лежала бревном, не в силах совладать со страхом, в третий — умоляла взять ее. Она подпала под чары гораздо быстрее Жанны. Следующим развлечением он наблюдал, как она соблазняет отца. Старик от этого сошел с ума, но Люк заставлял Анабель снова и снова ложиться в отцовскую постель, не разрешая пить его кровь. Сам Люк в это время убивал мачеху. Потом он все же позволил Анабель убить родителя, и привел в замок Маршана. Старый вампир сначала хотел выпить его сестру, но Люк уговорил оставить ее для себя. Вместо этого он обратил несколько слуг и Маршан выпил их. А вскоре Люк создал первое гнездо. Десятки вампиров пять лет питались вассалами мертвого графа из окрестных деревень, пока не пришла инквизиция. Тогда им чудом удалось спастись. Живыми из замка ушли лишь трое: он, сестра и Маршан. И если бы не сила высшего вампира, они никогда не ускользнули бы от страшных разрушителей вероятностей.

За сто пятьдесят лет они объездили весь мир. Люк обращал вампиров для Маршана и снабжал гнездо деньгами. Он выучился на художника, и картины стали фундаментом, обеспечившим второму гнезду такое длительное существование. Правда, Маршан столько раз пытался его выпить, что Люк уже сбился со счету. Старого вампира всегда останавливало лишь то, что этот, по его понятиям мальчишка, может добывать деньги и держать большое гнездо. Сам Люк не знал, какие у Маршана цели и зачем он пьет вампиров, но видел, с каждым годом тот набирает силу и безумие. Если все ради увеличения вампирской мощи, тогда это — бред. Куда уж дальше? Маршан и так силен настолько, что один может уничтожить гнездо, даже если все его рабы наполнятся. Тогда, зачем? Люк объяснял это сумасшествием высшего вампира и в корне ошибался.

Он моргнул и воспоминания ушли. Перед ним распласталась новая жертва. Голая и бледная Жанна напоминала сестру. Пальцы провели по розовому соску, Люк возбудился. Он раздвинул едва теплые ноги любовницы — нет, жертвы! — и вошел. Заниматься сексом с неподвижным, податливым телом оказалось куда приятней, чем с извивающимся от страсти. Он слышал, как медленно бьется ее сердце и представлял второй секс с сестрой. Детская, почерневший огарок свечи, тщедушное тельце, окаменевшее от страха, частые шлепки его живота о ее. Вот только почему-то воспоминания тускнели…

Глава 10

Маршан очнулся ночью. Он чувствовал, что сейчас ночь, он видел, как сквозь щели в потолке лунный свет льется из комнаты со стеклянным верхом. Щели микроскопические, но вампир их все равно видел. Он проголодался.