Инквизиция

Очередь медленно двигалась вперед, а Ваня продолжал разглядывать мужчину. Он мечтал, что когда-нибудь у него будет столько же денег, сколько и у него. Пожив с бабушкой в бедности, он уже и не помнил, что его отец был небедным человеком. По завещанию все деньги должны были перейти к нему, но пока Ване не исполнилось восемнадцать, он не мог их взять. А теперь и не сможет. Ваня не знал, что добрая бабушка, на правах опекуна, уже давно получила его наследство, и теперь деньги лежат на ее сберегательной книжке. Мужчина надел дорогую дубленку и прекрасные лакированные туфли; костюм тоже превосходен, хотя для магазина он явно выбрал не самый лучший. В корзинке с продуктами бутылка вина и три коробки дорогих конфет. Ваня очень любил конфеты, но бабушка их никогда не покупала. И внезапно Ваня разозлился на этого мужчину. Разозлился на его бумажник, на дорогой костюм и обувь, на жену и счастливых детей, которые уж точно получат подарки на Новый Год. И мужчина замелькал тысячами математических формул. Все очень сложные, но не настолько, как у обычных людей — даже тот электрик выглядел гораздо сложнее, чем этот мужчина. В нем же есть даже формулы из простой таблицы умножения. И, что поразило Ваню — он увидел двойку. Маленькая, похожая на лебедя, она встречалась довольно часто. Двойки в мужчине перемножались и делились, но никогда не превращались в единицы. И внезапно в Ванину голову пришла гениальная идея: 'А что если я посмотрю на себя'.

Иван взглянул на себя и понял, что прекрасен. Его собственные формулы настолько просты, что казались удивительно гармоничными. Есть здесь и двойки, и тройки, и четверки… Но особенно нравилось, что в нем нет числа, более сотни. Ваня смог найти только одну девяностодевятку и все. И самое главное, это сияющая точка его единицы. Той единицы, что перешла к нему от умирающего электрика. Он снова перевел взгляд на мужчину. Тот продолжал решаться. Его формулы медленно кто-то заполнял ответами. Правда, нерешенных еще очень много. И тут в голову Ване пришла еще одна гениальная идея: 'А что, если соединить мои формулы и формулы этого мужчины?'. Идея показалась здравой, вот только он не знал, как это сделать. Он переводил взгляд с себя на мужчину, и внезапно одна из Ваниных троек поползла к мужчине. Это полностью дикое зрелище! Мужчина, как скопище формул, и плывущая к нему тройка. Она достигла цели и заняла место в его уравнениях. Из неоконченного 'шесть делить' получилось 'шесть делить на три', а после знака ровно вспыхнула двойка. И теперь уже она полетела к Ване. Когда двойка встала в его собственные уравнения, Ваня опять испытал возбуждение, а потом видение формул пропало. Из этого состояния его вывел звук разбивающегося стекла. Корзинка выпала из рук мужчины, бутылка вина разбилась, заливая дорогой красной жидкостью кожаный бумажник. Мужчина бросился его поднимать, но поздно — все деньги приобрели красный цвет. Особенно красиво это смотрелось на лицах Бена Франклина. Ваня улыбнулся.

Глава 9