Инквизитор II

Я был голым за исключением одной детали — все еще висевшей на бедре Сумки. Системные ограничения не позволяли ее изъять. И это было хорошо. Мгновение и в правой руке материализовалась бутылка с греческим огнем. Еще одна секунда, и та ударилась в мертвое тело, покоившееся на алтаре. Из той же Сумки оказался извлечен знак инквизитора, и пламя вспыхнуло белым, набросившись на добычу.

— Ты права тварь, мне еще рано умирать, — произнес я, направляясь прочь из комнаты.

Удивительно, но это глупое, привлекающее внимание действие, имело и положительный эффект. О слабости я забыл. Ноги шагали уверенно, в груди горело пламя ярости. Уже держа в руке меч, я толкнул дверь, готовясь сражаться, но за преградой почти никого не оказалось. Лишь какой-то человек был прислонен к стене.

— Привратник, — пояснила Мария. — Он оглушен.

Кивнул, я нанес короткий удар в сердце беспомощного врага. Никакого милосердия к обитателям форта. А пытаться скрыть все произошедшее тем более бессмысленно. Суккуба мертва, и это событие не останется незамеченным. Оно уже привлекло внимание — вдали слышались крики и топот ног. Хотя, быть моет, враги среагировали на уничтожение алтаря? Не важно.

— Где можно укрыться?

— Идемте, — ответила нэкомата, поманив меня за собой.

На ходу облачаясь, благо вещи можно было призвать прямо на тело, я прошел за Марией и вскоре скользнул в ни чем не примечательную дверь. Судя по всему, кошка успела исследовать форт и продумала путь отхода. Можно было бы попенять ей за то, что она потратила на это время, вместо того, чтобы поспешить вызволить меня. Однако я этого делать не собирался. Мария и без того рисковала, сама, добровольно пробираясь в самое логово врага. А ведь могла бы действовать строго по приказу, и нацелиться на ворота. Собственно, в этом и заключался «план 'Б» — в то время как ударный отряд отвлекал врага, а затем отступал, кошка должна была спрятаться в форте, дабы затем ночью снять стражу и открыть проход. План не самый надежный, но ничего лучшего мне в то время в голову не пришло. И ведь сработал, пусть и в несколько ином качестве.

Дверь, в которую мы вошли, привела в небольшую темную комнату. Второго входа она не имела, зато располагала достаточно широким окном. Именно к нему меня и поманила нэкомата. Я кивнул, но, прежде чем лезть в проем, глотнул зелья. Очки веры, благодаря извлеченному из сумки знаку инквизитора, у меня были. А вот мана почти отсутствовала. Видимо, демонический алтарь изъял большую ее часть. Благо с помощью зелья эту проблему можно было поправить.

За окном стояла ночь, освещенная множеством факелов. На стенах и улицах мелькали тени. Слышался гомон голосов. Причем как раз он раздавался не только из окрестностей, но и со стороны покинутого коридора. Стоило поторопиться.

Первой в проем окна скользнула Мария. Только сейчас, к своему стыду, я заметил, что кошка берегла левую руку. Ту самую, что не так давно познакомилась с хваткой суккубы. Впрочем, травма не помешала нэкомате спуститься и даже сделать это намного проворнее, чем получилось у меня. Кошка спрыгнула ловко и почти бесшумно, в то время как я упал словно мешок с… картошкой, пусть будет картошка. Благо свидетелей этого происшествия не нашлось, и мы смогли скользнуть под защиту тени одного из домов.

— Сир, возможно, нам стоит разделиться, — наконец заговорила Мария. — Путь до ворот наполнен демонами. Вас могут заметить и схватить.

Угроза плена вызвала невольную дрожь. Я очень, очень боялся вновь попасть в лапы демонов. Вот, только, трусливо поджать хвост, позволить другим справляться с моими проблемами — еще хуже. Ни и в словах нэкоматы также был резон. Если увидят нас обоих, атака на ворота сорвется. А я был кем угодно, но только не диверсантом.

— Поступим так. Иди первой, я отстану на двадцать шагов. Если меня увидят — отвлеку внимание, пока ты займешься воротами. Повезет, останусь незамеченным, тогда мы атакуем вместе. И еще одно…

Сосредоточившись, я использовал заклинание исцеления на Марре, истратив всю накопленную энергию. Кошка повела рукой, улыбнулась, а затем быстро исчезла за углом здания. Я, выждав несколько секунд, последовал за ней.

В теле кипел адреналин. Сейчас на кону стояло нечто большее, чем просто победа или поражение. Свобода, целостность рассудка, жизни товарищей — ставка была как никогда велика. Увы, спокойствия это не добавляло. Я дергался на каждый громкий звук, просто шорох. Руки крепче сжимали ложе арбалета. Уже спустя несколько секунд пришло сожаление о том, что Мария ушла вперед. Темнота и отсутствие рядом товарищей пугали. И все же я был не маленьким ребенком, а потому лишь крепче сжал зубы и двинулся вперед.