Инквизитор. Башмаки на флагах. Том четвертый. Элеонора Августа фон Эшбахт

Он решил не ночевать в городе, решил забрать Бригитт и Ёгана и тут же ехать домой. А Бригитт ему перед этим и говорит:

– Господин Кёршнер посоветовал нам человека только что, который в хозяйстве умел. Я поговорила с ним, он от графа ушёл.

– От графа ушёл? – удивился кавалер.

– Да, господин Кёршнер так и сказал. Может, поговорите с ним?

– Господин, – добавил Ёган просительно, – поговорите с ним. Может, приглянется он вам, человек он весьма учёный.

Может так случиться, что через месяц, а может, недели уже через две, горцы будут жечь его дом и его пристани. Мужики с бабами, которых он пригнал из-под Нойнсбурга, станут разбегаться радостные. А он сейчас умелого управляющего нанимать станет? Да, станет, почему-то Волков верил в свою звезду:

– Ну, зовите его, госпожа моя.

Пришёл человек высокий, немолодой, пятидесяти лет. Худой, но видом бодрый, в хорошей одежде. В руках он держал весьма толстую книгу, на боку у него висела чернильница и пенал для перьев, как у заправского писца. Пальцы от чернил чёрные -грамотный. Это Волкову сразу понравилось.

– Эрнст Кахельбаум, – представился человек с низким поклоном. – Последние двенадцать лет работал управляющим у графа фон Малена во всех его доменных владениях.

– А отчего же вас от должности отставили? – спросил кавалер.

Эрнст Кахельбаум сразу как будто обиделся, но отвечал он с почтением:

– От должности я не отставлен был, а ушёл по своему разумению.

– Ах вот как, – продолжал Волков и указал на книгу, что была в руках управляющего. – А что это за книга у вас?

– То простая книга, с чистыми листами, – начал объяснять Эрнст Кахельбаум и показывать книгу кавалеру, – но у меня в ней будут вписаны все добытки и все траты вашего хозяйства. Всё будет занесено в таблицы и реестры, вот видите, вот сюда, – он стал показывать расчерченные страницы книги. – И ни о чём я не позабуду и ничего не пропущу.

«О, да ты, братец, из тех учёных зануд, что всё записывают».

– Я всё это сам изобрёл, – говорил управляющий с гордостью, «чернильными» пальцами тыча в расчерченные страницы книги, – весьма полезно то для ведения хозяйства. В том числе и господин всегда сможет проверить, как идут дела в его земле. Разобраться в этом не сложно, главное желание иметь и грамотным быть.

– Уж очень вы учёны, – сказал кавалер задумчиво, – какую же вы плату потребуете за учёность свою?

– Прошу я немного, – отвечал Эрнст Кахельбаум, – прошу лишь шестьдесят талеров Ребенрее и два процента с прибыли.

– Шестьдесят талеров содержания, да ещё два процента? – удивился кавалер.

А тут заговорил Ёган:

– Господин, вы больше тысячи душ приведёте, мне с такой прорвой не справиться, ей-Богу, я даже думать боюсь, что мне с ними со всеми делать. Возьмите этого господина. Сразу видно, что он человек сведущий.

– Два процента! – отвечает кавалер. – Да ещё содержание.

– Господин мой, – заговорила Бригитт. – Давайте возьмём этого учёного мужа, коли станет он нам не по карману, так будем его просить уйти. А пока пусть он поможет.

– Да-да, – поддерживал её Ёган. – я с господином Эрнстом Кахельбаумом говорил, он и в посевах, и в скоте, и в земле оказался сведущ. Я как только сказал ему про нашу землю, так он сразу мне назвал, что будет у нас расти, а что нет, и всё без ошибки назвал.

Волков чуть подумал и спросил:

– А отчего же вы всё-таки ушли от графа?

– Говорить о своих нанимателях прежних считаю неприличным, – важно отвечал Эрнст Кахельбаум.

– Неприличным? Ну что ж, может, вы и правы…, – произнёс кавалер. – Ладно, я вас беру, но управляющим будет мой человек Ёган. Его я знаю не первый год, он мне предан. А вы будете вторым человеком, и его слово над вашим будет решающим.

– Воля ваша, господин, – отвечал Эрнст Кахельбаум с поклоном. – Соберу семью и вещи и через два дня буду у вас.

Когда он ушёл, Волков заметил, садясь в карету к уже сидевшей там Бригитт:

– Дорог, да ещё и спесив. И не говорит, почему от графа сбежал. Подбили вы меня на глупость, кажется.

– Господин, мне одному со всем не справиться, – говорил Ёган, закрывая за ним дверцу. – Слыхано ли дело, тысяча душ придёт. И мне отвечать за всех! Боязно.

– Боязно! – передразнил его Волков. – Трус!

Дома были уже ночью. Сыч с Ежом пришли к нему и спросили, что делать с пленным.

– Он мне ещё нужен, – ответил Волков. Кавалер надеялся, что когда вернётся с войны, всё-таки вызнает наверняка, кто и почему на него нападал. А мысли у него были. Подозрения были. И зачинщик, кажется, уже был. Одного не было. Не было причины.

Но ничего, когда он найдёт зачинщика и припрёт его к стене, поставив перед ним бриганта-свидетеля, то и причина станет ясной.

А пока он, не зайдя даже домой, чтобы поцеловать жену, лишь высадив Бригитт, поехал сразу в трактир. А кабак битком. Духотища страшная, откуда столько всякого народа набралось – непонятно.