Не исключено, что с десяток из них были лишними, но семь пуль в голову… Парни с пулеметами на такое не способны. Никто на такое не способен.
А глаза у меня светятся? Заметили окружающие, как изменился взгляд Инквизитора? Сколько нового огня появилось у него во взоре?
А все вокруг словно замедлилось. Звуки и движения людей стали плавными, замедленными — это демон, овладевший, наконец, телом Ивана, готовит его к броску, аккуратно, как рачительный хозяин разогревает двигатель машины перед тем, как вдавить педаль в пол.
Крыс что-то говорит, слов не разобрать, только низкий гул сопровождает тягучее движение костлявой руки старика. Левой руки, автоматически отметил Иван. А правая рука висит вдоль тела, пальцы сжимают рукоять «вальтера», но «призраки» не видят этого, они внимательно слушают, запоминают.
Они не замечают даже, что майор успел переместиться влево и повернулся к ним левым боком, направил автомат на них и даже положил палец на спусковой крючок… Не замечают, что солдаты, стоявшие в стороне, тоже взяли их на прицел. Десяток стволов с дистанции пять метров.
Предупредить…
Тело не послушалось. Тело стояло неподвижно. Даже повернуть голову Иван не мог, чтобы посмотреть на Круля. Лишь краем глаза заметил, что к предавшемуся сзади приближается крепкий паренек с сержантскими лычками.
Что происходит… Что происходит…
Майор нажал на спуск.
Выстрел. Медленно выползает огонь из дула автомата, затвор медленно отползает назад, гильза, лениво вращаясь, начинает свой полет… Затвор движется вперед, снова долгий, бесконечно растянутый звук выстрела…
Пуля ударяет в затылок того, кто играл роль оператора, кажется, Круль назвал его Никитой Ляпишевым. Пуля семь-шестьдесят два, с дистанции в два метра… Вторая пуля пролетает между головами «призраков» — чертов майор движется быстро, успевает переместить автомат так, что только одна пуля непрерывной очереди идет впустую — третья пуля пробивает висок того «призрака», что играл роль водителя, а четвертая… Четвертая все-таки настигает Елену Прекрасную, несмотря на то, что девчонка успела-таки отреагировать, пошла в бросок, поднимая в полете пистолет… В грудь. Там бронежилет, пуля не пробила его, но это неважно, удар не дает Елене выстрелить, заставляет потерять полсекунды…
И дает возможность автоматам солдат довершить работу. Елена уже умерла, а пули из десятка стволов все били и били ее в голову, в руки, в то, что осталось от рук и головы.
Круль рванул с плеча оружие, но не успел его вскинуть — удар сзади обрушился ему на голову. Словно ныряя, предавшийся упал вперед, на колени, потом ткнулся лицом в песок и замер неподвижно.
Что-то мелькнуло возле самого лица Ивана.
Кто-то промазал. И снова промазал, приклад автомата вынырнул сзади слева и медленно проплыл мимо щеки Ивана.
Кто-то — Иван не рассмотрел, кто именно, — прыгнул на него, но завис в воздухе, увяз во времени настолько, что тело Ивана успело передвинуться в сторону и пропустить подкованный армейский ботинок мимо головы.
По всем правилам, отстраненно подумал Иван, рассматривая ногу нападавшего, по всем наставлениям по рукопашному бою, нужно перехватывать эту удачно подставившуюся ногу… или нанести встречный удар под нее… Все описания приемов заканчиваются этим сакраментальным «а теперь бейте»… Но телу Ивана Александрова наплевать на то, что желает его сознание.
Тело уходит с линии удара и продолжает стоять неподвижно.
Медленно падают мертвые «призраки». Ткнулся головой в песок Круль. Тело Ивана… Тело Ивана опускается на колени, руки сцепляются пальцами на затылке. Намертво, в замок.
Голова склонена, вся поза демонстрирует покорность.
Демонстрирует. Демон-стрирует — такой нелепый каламбур получается…
Время пошло с обычной скоростью. Стукнула автоматная гильза, упав перед Иваном. С грохотом обрушился на землю солдат, пытавшийся ударить Ивана. Захрипел Круль.
Иван не может поднять голову. Иван может только рассматривать подкатившуюся гильзу.
— Не стрелять! — командует майор.
Это в меня он приказывает не стрелять, понял Иван.
— Наручники! — командует майор.
Холодный металл защелкивается на правой руке Ивана, руку резко выворачивают назад, потом левую, и еще раз щелкает наручник.
А теперь — на ноги, мысленно советует Иван, мысленно, потому что губы все еще не подчиняются ему.
Только солдатам, похоже, советы не нужны. Солдаты и так все знают. Их проинструктировали заранее, каждый знает свой маневр, действует ловко и сноровисто.
Наручники застегиваются на ногах. Еще раз — две пары не пожалели, молодцы. И на руки еще одну, на всякий случай. Правильно было бы еще пристегнуть руки к ногам…
И это они предусмотрели.
Круля тоже сковали. На загипсованную руку наручник не налез, поэтому ограничились старой доброй «ласточкой» — правую руку приковали за спиной к левой лодыжке.
— Вот так, брат Старший Исследователь, — сказал Крыс. — Вот так…
— Пошел ты… — Иван ответил автоматически и замолчал, сообразив, что может разговаривать.
И даже двигаться может, в пределах, разрешенных наручниками. Такая вот подстава со стороны демона! Твари!