Инкуб

— Что ты имеешь в виду? — удивился я такой резкой смене темы разговора.

— Ну вот, смотри, когда общаешься с человеком, ты всегда понимаешь, что он тебе врёт. Почти в каждом слове, интонации, жесте. Те понятия, которые воспеваются в литературе и искусстве — тоже ложь! Доброта, честь, любовь, верность, самопожертвование, способность сопереживать — это только слова. Ничего больше. Что у них в душах на самом деле? Зависть? Желание добиться своего любой ценой? Презрение? Злоба? Похоть? Список можно продолжать бесконечно, и в нём не будет ни одного положительного свойства характера, не так ли? Ты ведь не мог с этим не столкнуться?

— Ну допустим… — не понимая, к чему она клонит, пробормотал я.

— А мы переживаем по-настоящему. Первую половину жизни, с момента импринтинга, мы готовы на всё ради тех, кто нас купил, как вещь вроде нового флаера или голоцентра. Мы не живём собой, а становимся частью тех, кто нас использует. Сотни, если не тысячи клонов, которым дали жизнь в «Удовольствии», умирают через паршивых восемь месяцев, даже не понимая того, что рядом, за пеленой навязанных извне чувств, есть мир, в котором так много интересного. А единицы вроде нас, получившие свободу по прихоти своего хозяина, живут в безумном окружении гнилых представителей homo sapiens, ежедневно терзаясь от ощущения того, что лучше было бы умереть так же, как и те, первые… Знаешь, за первые восемь лет после процедуры продления жизни я так возненавидела человечество, что была готова убивать всех тех, чьи мысли я в тот момент ощущала.

— А что потом? — ужаснувшись выражению её лица, спросил я.

— Потом я нашла подругу по несчастью. Чуть позже — ещё пару друзей. И общение с ними примирило меня и с собой, и с миром.

— Вас теперь четверо?

— Нет, больше десятка… — улыбнулась Лия. — Мы живём на разных планетах, видимся не очень часто… Я имею в виду, лично. Но осознание того, что рядом есть существо, которому ты действительно небезразличен, здорово греет душу.

— Ты предлагаешь мне дружбу?

— Ты против? — усмехнулась девушка. — Ты такой же, как и мы. Цельный. Надёжный. Настоящий… Мне было бы приятно знать, что ты — рядом…

— Практически признание в любви… — вырвалось у меня.

— Ну да, так оно и есть… — захихикала девушка. — Загляни в себя! Разве ты не чувствуешь ко мне того же? Ты не первый и, надеюсь, не последний. Мы все такие… Игрушки, в которые вложили Душу и способность жить по-настоящему… Ну каким будет твой положительный ответ?

— Дружба — это очень много… А остальные меня примут?

— Можешь не сомневаться… Я это знаю совершенно точно… Не отвечай сейчас. Подумай. Завтра утром я появлюсь тут обязательно. И буду очень рада тебя видеть. Кстати, отвечу на незаданный вопрос: нравишься! И даже очень! А смущение тебе идёт… Сразу видно, что тебя продлили совсем недавно… Ещё не успел очерстветь и покрыться защитной маской и нацепить броню на сердце… Ладно, не буду заставлять тебя краснеть… До встречи завтра… Я побежала.

Глава 62 Элли

— Надо же, половина седьмого утра… — пробормотала Элли и лениво открыла глаза. — Слышь, Рейг! У меня такое ощущение, что за эти дни я выспалась лет на пять вперёд… Сколько можно бездельничать? Давай, что ли, сходим куда? О, чёрт, и кому я это говорю? — Заметив, что рядом с ней никого нет, девушка расстроенно прикусила губу и подключилась к камерам внутреннего наблюдения. — Так. Посмотрим, где ты бродишь…

Как ни странно, Рейга в доме не оказалось. И рядом с домом — тоже.

— Та-ак! Сейчас просмотрим записи и поймём, куда ты подевался… — пробормотала Элли. — Вот мы с тобой спим… Прибавим скорость… Хе! Как резво ты подскочил… Ванная — понятно… Плавки, покрывало… На пляж? Темно же ещё… Впрочем, наверное, интересно… Точно — ушёл по тропинке к морю… С тобой всё ясно… — Прервав соединение с сервером, девушка встала с кровати и, посмотрев на себя в зеркало, попробовала представить, какого цвета купальник ей хотелось бы надеть.

Как ни странно, вертеться перед зеркалом надоело довольно быстро, поэтому, заказав по каталогу отеля чуть ли не первую же попавшуюся модель, она с трудом дождалась, пока коробочка с покупкой появится в её шкафу, натянула на себя невесомые кусочки ткани и, набросив на плечи халат, вышла из дому.

Идти по тропинке, по которой ушёл Рейг, было немного страшновато: несмотря на то что небо над головой уже начало светлеть, в окружающем её лесу всё ещё царила ночь, и приходилось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не зацепиться за торчащие из земли корни и не упасть. Кроме того, здорово пугали шорохи и шелест листвы в кронах деревьев — то, что на планете нет ни одного опасного хищника, девушка знала, но всё равно дёргалась и всё ускоряла шаг. К моменту, когда в просветах деревьев показалось море, она уже почти бежала, мысленно ругая себя за трусость:

— И чего ты так дёргаешься? Это ветер, и ничего больше! Давай сбавим шаг и выйдем на опушку спокойно!