Injectio платины 2 (СИ)

Она умудрилась так выразительно посмотреть на служанку, что та, кажется, даже немного смутилась. Потупившись, она спросила:

— Что вы от меня хотите, госпожа?

— Чтобы ты передала мои слова старшей госпоже, — ответила Платина, продолжая «сверлить» собеседницу глазами. — Я надеюсь, что такая мудрая женщина, как она, окажет мне великую милость и подскажет, как стать настоящей госпожой, как разбираться в товарах, ценах и людях?

После этой речи Угара несколько секунд смотрела на свою подопечную, и хотя лицо служанки оставалось привычно бесстрастным, в её взгляде мелькнуло что-то, похожее на уважение.

— С вашего разрешения, госпожа, — поклонилась она. — Как закончу с уборкой, так и схожу домой, чтобы рассказать всё старшей госпоже.

— Спасибо, Угара, — поблагодарила Ия. — Не забудь передать ей и господину мою признательность и глубокое почтение.

— Слушаюсь, госпожа, — торжественно поклонилась собеседница.

За завтраком гостья обратила внимание, что хозяйка дома сегодня как-то особенно задумчива и очень рассеянна. Во время обязательного чтения «Уроков благородной жены» у ученицы создалось впечатление, что наставница её вообще не слушает.

Чисто из хулиганских побуждений девушка прочитала один и тот же абзац два раза, но старушка даже внимания не обратила.

Подивившись про себя, Платина продолжила бубнить приевшийся до зубной боли текст.

«Не опускаться до распускания слухов и бессмысленного смеха, соблюдать чистоту и порядок — критерии для женщины, представляющие наивысшую женскую добродетель. Никакая женщина не должна обходиться без этой добродетели».[8]

Внезапно хозяйка дома встрепенулась, а лицо её приобрело суровое, решительное выражение.

— У меня появились неотложные дела в городе, госпожа Сабуро. До обеда я буду занята.

— Тогда я продолжу переписывать «Наставления», госпожа Андо, — сказала гостья, закрывая книгу.

— Ступайте, — махнула рукой собеседницы.

Несмотря на её отсутствующий вид, Ия постаралась подняться с табурета и отвесить поклон именно так, как она учила.

В павильоне никого не оказалось. Очевидно, Угара исполнила своё обещание и отправилась в дом начальника уезда, дабы сообщить старшей госпоже о желании приёмной дочери её супруга.

Воспользовавшись удобным случаем, девушка достала из корзины мужскую одежду и ещё раз осмотрела, отыскав на штанах и кафтане многочисленные мелкие сухие колючки. Кроме того, на тулье шляпы обнаружилось тёмное пятно. Несмотря на то, что оно не сильно бросалось в глаза, Платина попыталась оттереть его мокрой тряпкой, но безрезультатно.

Проверив, на месте ли кинжал, и затолкав поглубже под матрас зажигалку, она отправилась на прогулку.

Ветер почти стих. Заметно похолодало, так что грязь затвердела, а мелкие лужицы промёрзли до дна.

Обойдя вокруг прудика, Ия направилась к скамейке у стены, где сразу обратила внимание на сдвинутые со своего места черепицы, которые она не заметила вчера ночью.

Оглядевшись, девушка обнаружила, что Енджи куда-то пропала, а её отпрыск с азартом рубил хворост ржавым топором и казался всецело поглощённым этим высокоинтеллектуальным занятием.

Вскочив на скамейку, Платина попыталась придать крыше более-менее приличный вид, и едва успела поправить черепицы, как в ворота постучали.

Спрыгнув на землю, она уселась на гладко оструганные доски и с задумчивым видом уставилась на редкие облака.

Звякнул металлический засов, послышались женские голоса, и скоро на заднем дворе появились обе служанки.

Угара держала в одной руке яркий, матерчатый узелок, в другой — деревянный ящичек с ручкой, а Енджи сгибалась под тяжестью корзины за спиной.

«Это не платьишко мне принесли?» — предположила Ия, поднимаясь со скамейки.

Дойдя до кухонного навеса, женщины обменялись почтительными поклонами, и каждая пошла по своим делам.

Фабай помог матери освободиться от груза, а девушка поспешила по дорожке к павильону.

— Что скажешь, Угара? — не скрывая нетерпения, спросила она, встретив служанку у прудика.

— Старшая госпожа прислала вам шёлковое платье! — торжественно объявила та, приподняв узелок. — И немного сладостей.

«Ого! — мысленно охнула Платина. — С чего такая доброта и щедрость? Небось, опять какую-нибудь гадость придумала?»

Но вслух сказала:

— Пойдём посмотрим.

Жаровня так прогрела воздух в павильоне, что у оставшейся в нижнем белье Ии тело хоть и покрылось «гусиной кожей», но зубы от холода не стучали, позволив спокойно облачиться в обновку.

Как она и ожидала, оригинальностью фасона платье не отличалось и напоминало то, в котором ходила несчастная госпожа Индзо. Разве что пояс оказался пошире да вышивка поскромнее.

Тем не менее плотный тёмно-розовый шёлк приятно льнул к телу, а тщательный осмотр с помощью зеркальца подтвердил, что ткань нигде не топорщится, платье сшито точно по фигуре и как раз на сантиметр не достаёт до пола, давая возможность рассмотреть тщательно выстиранные белые носочки.