Информационные бюллетени об исцелении природой. Том 4

«Ты можешь быть миссионером Бога и любить человечество также, как Stephen of Old, который, когда его преследовали до смерти, просил Бога не вносить виновным людям на счет этот грех. Это жизнь по более высоким законам Евангелия, которую Вы, дорогой Брат Кристофер, как ожидается, будете вести. Это означает, что Вам следует любить не только Ваших друзей, семью и любимых, но что Вы должны любить и своих врагов. Вы должны молиться относительно тех, кто проклял бы Вас и делать хорошее тем, кто ненавидит Вас; молиться относительно тех, которые, несмотря ни на что, используют и преследуют Вас. Вы должны идти и, по мере своих возможностей, делать добро — также, как Спаситель, кормя голодных, одевая голых, излечивая больных и сокрушенных, тех, кто нуждается — и таким образом находить ключ к истинному счастью в этой и последующей жизни.»

Рей экстенсивно путешествовал и читал лекции последние 10 оет. Затем 25 февраля 1982 года он упал на льду на дорожке около дома. Тяжелый удар головы снова вызвал амнезию, и позже навлек инсульт.

С тех пор его семья чувствовала себя как при перетягивании каната — они приводили его в почти отличное состояние, ставили на ноги, затем артрит, или падение, или очередной инсульт, или грипп, выбивали его вниз — снова его поднимали, и снова его сбивало еще раз. «Почему, за что?» — умоляли они. «Против кого мы боремся?»

Когда «Healthview Newsletter» на востоке напечатал историю его несчастного случая и получившейся в результате болезни, он получил сотни и сотни трогательных писем и открыток от адресатов на всем протяжении Соединенных Штатов, Канады, Англии, умоляющих: «Пожалуйста, доктор Кристофер, Вы должны выздороветь — не оставляйте нас, мы нуждаемся в Вас.»

Прибыли много свидетельств с благодарностями за лучшее здоровье, лучшее зрение и некоторые даже — за обретенную возможность жить. Одно письмо напомнило ему о ребенке, который был почти слепым, когда его принесли Рею на недавней встрече «Федерации общественного здравоохранения», и как он объяснил использование формулы примочки для глаз. Теперь, как они сказали, зрение вернулось к нормальному, и люди выражали свое чрезвычайное восхищение и бессмертную благодарность. Хорошо сказано: «…Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и у сродников и в доме своем…» (Евангелие от Марка 6:4; прим. пер.) Это, вероятно, также относится и к травнику!

Но сдерживали ли все мы его? Действительно ли это было его время уходить? Я знаю, что он всегда имел обыкновение говорить «Всему свое время и сезон.» Он часто рассказывал две истории о смерти. Одна была о женщине, которая сказала: «Нет, МОЯ воля будет исполнена. Я требую, чтобы мой сын жил!» И ее молитве ответили — таким образом, в течение 40 лет она должна была заботиться о 90 кг овоще (ребенке).

Другая была о пациенте, маленьком мальчике, покрытом пролежнями, и т. д., которые они смогли убрать с помощью ржавого вяза, и его здоровье действительно улучшилось. Но он не мог встать на ноги. Наконец его семья сказала: «Такова Твоя воля», и была произнесена молитва, в которой была просьба, чтобы Бог, по возможности сделал, все хорошо — если это было «Его» желание. «Иначе, пожалуйста, забери его теперь, а не заставляй выносить все это страдание». После слова «Аминь» мальчик посмотрел на нас и сказал: «До свидания, папа» и «До свидания, доктор» и умер.

Некоторыми из выдающихся качеств Рея, были, конечно, его веселый нрав, всегда улыбчивое лицо, всегда оптимистичный подход, и всегда ожидание «лучшего завтра.» Он был щедр до крайности, готов помочь любому, кто приехал к нему больным, даже при том, что это могло подвергнуть опасности его работу и семью.

Но я всегда буду помнить его как человека, который не знал значения слов «родственник со стороны супруги». Этого словосочетания просто не было в его словаре. Он принимал семью своей жены (и довольно большую) как свою собственную. Мои дети, когда росли, никогда не могли сказать, кто был родственником со стороны супруга, или супруги!!

Он финансировал мою миссию, мою свадьбу, и всякий раз, когда мог, был готов помочь любому члену моей семьи. У меня есть свои извинения касательно его ухода, потому что я всегда намеревалась обнять его и отблагодарить за все. Но я полагаю, что он здесь — смотрит, и слушает. Так что я могу успокоить свою совесть, мысленно обнять его и сказать: «Спасибо, дорогой брат, за все, что ты сделал для меня и моих близких в дни нашего взросления.»