Информаторы (СИ)

На этом невеселый разговор и закончился. Парфен еще раз глянул в сторону Калгана. Тот нагло глазел на него и откровенно лыбился.

Гришка нисколько не сомневался, что про маляву Семену рассказал именно Калган. Скорее всего, Хворосту маякнул по тюремной почте тоже именно он. Гена и переправил письмо, в котором разоблачал предателя и просил покарать.

Гришка от Тарасова знал, что кто-то из начальства колонии тоже задействован в игре. А кого-то и не нужно было даже ставить в известность: Тарасов просто загодя просчитал интерес лагерной администрации и продумал, как выгодней его использовать.

В целом, у лагерного начальства резон был таков: из-за осужденного Парфенова, который с некоторых пор как бельмо на глазу, в ИТК Владимирской области приехали столичные федералы. Кому нужно лишнее внимание? В Москве кого-то крутого, видите ли, Парфенов этот застрелил! Теперь на него охотиться могут! Защищать его, видите ли, бедненького, нужно! Ага, сейчас, разбежались!

В общем, если замочат парня, то всем только легче станет! Побежит — поймаем. Сплавим на другую зону и еще влепим к его семерику годика три. Пусть у тамошних ментов башки болят, что с этим ходячим геморроем делать! А если он федералам нужен, так пусть забирают насовсем и нянчатся с ним сами!

Гришка нисколечко не сомневался, что примерно такие мысли в отношении него были у тюремного начальства. Да и последние события, как-то: вызов к Соколову, подталкивание со стороны Семена — а рассказанное им Гришка воспринял именно так — к побегу вполне определенно свидетельствовали о том, что капитан ФСБ Тарасов не ошибся в своих выводах.

«Ну что, пришла пора действовать! Иначе действительно может быть поздно!» — сказал сам себе парень и, выкинув окурок, хмуро глянул в сторону заранее торжествующего врага. Больше не оборачиваясь на человека с бледными рыбьими глазами, Гришка пошел в сторону барака.

Глава 4

И вот настал день побега. Вернее — утро.

План «подрыва» был до банальности простой — в семь утра каждую пятницу с рабочей зоны вывозили большие баки с мусором. Контейнер засыпали доверху. При засыпке обязательно присутствовал офицер или прапорщик. Затем, уже перед самым выходом из колонии, двое бойцов специальными пиками наугад тыкали в мусор. И только после этого машина выходила за территорию колонии. В самих баках было спрятаться нереально. Пика обязательно нашла бы тело зэка. А за поимку беглеца бойцу полагался краткосрочный отпуск с выездом на родину. Поэтому солдаты ВВ службу секли четко.

Выезжали с мусором две машины. План был таков: водитель, естественно, был подкуплен и принимал участие в сговоре. Прапорщика, который должен был присутствовать при загрузке, обработали соответствующим образом в местном управлении ФСБ. Что уж ему там пообещали, Гришка не знал. Но он знал, что на него можно положиться. Кстати сказать, связь с Тарасовым Парфен держал именно через него.

Утром Парфена и Сурка поставили на загрузку мусора. Дальше все проходило четко по сценарию. Баков на «ЗИЛе» стояло всего два. Во второй водитель зачем-то по углам наварил изнутри стальные уголки сантиметров по тридцать длиной. Прапорщик, досматривающий загрузку, куда-то отошел, и в этот момент в контейнер прыгнули Парфен и Сурок. Тут же на них сверху лег стальной лист. Он уперся на приваренный уголок и надежно укрыл беглецов от солдатских пик.

— Мне дышать совсем нечем! — натужно просипел Сурок.

— Ты повернись на бок и молчи! — сквозь сжатые зубы приказал Парфен.

Дышать было трудно — хорошо еще, что водитель догадался внизу в стенке бака просверлить несколько небольших дырочек.

Пытка, как показалось Гришке, продолжалась бесконечно долго. Затем машина поехала, остановилась, вновь поехала и вновь остановилась. По стальному листу застучали пики. Слышались голоса, нечеткие обрывки фраз. Парфен прислушался:

— Все чисто!

Машина тронулась и вскоре покатила быстрее. Вот она, свобода!

Совсем неожиданно для себя Гришка испытал пьянящее чувство радости. Неожиданное потому, что прекрасно знал, что это все ненадолго. Еще будет и новый лагерь, новый побег, а только потом уже, если дело выгорит и менты не обманут во второй раз, — настоящая свобода. Без груза прошлого. Жизнь, начатая заново. Жизнь с любимой женщиной и его ребенком. Именно об этом думал Парфен, придавленный грудой мусора, полузадушенный и полураздавленный. Сегодня утром было положено начало того нового тяжелого пути, который ему следовало пройти, чтобы обрести свой мир и, может быть, счастье.

И тут машина остановилась.

— Приготовься, — едва выдавил из себя Парфен.

Сурок ничего не ответил, лишь покряхтел в ответ. Огромные клещи подняли баки и переставили на другую машину. Вновь дорога, и затем Парфен почувствовал, что стены наклоняются, и он покатился вниз.

Это была самая рискованная часть операции. Тело нещадно колотило о всякую дрянь, сверху на него сыпался мусор.

Гришка упал на живот и закрыл голову руками. Едва все стихло, Парфен встал, скидывая навалившееся сверху. Поискал глазами шапку, поднял, стукнул о колено.