Информатор

— Послушай, — сказал Брэдфорд, не скрывая раздражения, — я знал Эмили и ее семью, еще когда она была маленьким ребенком. Я прошел с ее родителями через настоящий ад, пытаясь ее разыскать, при этом ее мать, не выдержав, покончила с собой. А теперь, после четырех лет поисков, наконец-то появилась реальная ниточка, и я не собираюсь отступать. Мой интерес вернуть Эмили домой обусловлен личными причинами.

— И ты считаешь, что Ванесса не справится с этим одна?

Брэдфорд уже открыл рот, чтобы ответить, но передумал. Что бы он ни сказал, все будет истолковано против него.

— То, что ты мне рассказываешь, — продолжал Бейярд, — я уже слышал от Ванессы. — Он замолчал и внимательно посмотрел на Брэдфорда, потирая подбородок. — Но ты вернулся сюда не поэтому. Основная причина в чем-то другом. Это знаешь ты, это знаю я, это знает Ванесса. Чтобы оценить, какую угрозу ты реально представляешь для Ванессы — и, соответственно, для меня, — а также для здания, я должен понять, что тобой движет. Ты же предпочитаешь скрывать свои истинные мотивы.

— Я говорю то, что есть, — ответил Брэдфорд. — Больше мне добавить нечего.

Бейярд поднялся.

— Как я и думал. Я забронировал тебе место на завтрашний утренний рейс в Хьюстон. Тебе вколют снотворное, и я лично доставлю тебя на борт, чтобы убедиться в том, что ты улетел. Я очень рекомендую не возвращаться и не пытаться нас разыскивать, а если ты меня не послушаешься и сглупишь, я лично займусь тем, чтобы тебя остановить. Это мой дом, Майлз, у меня здесь есть связи, так что отнесись к моим словам серьезно и не надо меня недооценивать. Больше вопросов не будет. Я уверен, что ты голоден, и распоряжусь насчет завтрака.

Брэдфорд закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Все не так уж плохо. Он мог бы уйти из этого дома — это несложно — и проследить за ними. На другом континенте и в другой стране это бы прокатило, но только не здесь: он не знал ни местных особенностей, ни языка, у него не было времени собрать необходимые силы и средства. Мишель будет передвигаться по самым глухим уголкам, будет знать о его присутствии и без колебаний устранит угрозу, олицетворяемую, по ее мнению, им. Нет, он сможет оказаться на месте, когда найдут Эмили, лишь заручившись доверием Мишель. Она все продумала, просчитала и поручила Бейярду решать вопрос о том, кого допускать к операции. В словах Бейярда не было ни блефа, ни злого умысла — он просто излагал ситуацию. Брэдфорд лихорадочно размышлял и, когда Бейярд взялся за ручку двери, собираясь уходить, еле слышно проговорил:

— Я любил ее мать.

Бейярд остановился и обернулся.

— Какие у меня гарантии, — спросил Брэдфорд, — что этого довода вам достаточно?

— Никаких, — ответил Бейярд и вернулся на свой стул. — Но мотивация определяет очень многое, и мне надо знать, что движет тобой. Решение принимает Ванесса, а я — как бы это получше выразиться? — собираю для него вводные.

— Правда заключается в том, что я дал обещание ее матери. Перед самым самоубийством она взяла с меня клятву, что я верну Эмили домой.

— Я понимаю, что клятва — это святое. А почему ты ее дал?

— Говорю же, я любил ее мать, — повторил Брэдфорд.

Бейярд кивнул.

— А этот Ричард Бэрбанк, отец, которого ты уговорил нанять Ванессу, конечно, ни о чем не догадывался?

— «Уговорил». — Майлз хмыкнул и покачал головой, не зная, стоит ли продолжать. — Да, это я уговорил Ричарда привлечь к поискам Мишель. Но он не догадывался о наших отношениях с Элизабет.

— Значит, вина за то, что Ванессу дважды чуть не убили, лежит на тебе?

— Я не сомневаюсь в том, что состояние «чуть не убили» ей хорошо знакомо, — ответил он и тут же добавил: — Да, по моей инициативе ее законтрактовали, но, как уже было сказано, я не имею никакого отношения к тому, что случилось в Малабо, и ко всему остальному, о чем вообще понятия не имею. Понятно же, что ее смерть мне не нужна — мне нужно отыскать Эмили.

Бейярд промолчал и, скрестив руки на груди и вытянув ноги, устремил пристальный взгляд на Брэдфорда. В комнате воцарилась тишина.

Первым заговорил Майлз: