Infinitism. Главный мистический опыт

Хель открыто посмотрела прямо мне в глаза, давая понять, что она разделяет это мнение.

– Вот такие у нас отношения. Многие их не понимают. А я считаю, что это, наоборот, более высокий уровень. Без ненужных привязанностей, чувства собственничества и все такого.

– Хель, и ты так просто отпустишь его?

– Да. Если по-настоящему любишь, то должен желать своему партнеру только счастья и развития, не мешая ему при этом. А если тупо хочешь, чтобы он был рядом, то это и не любовь вовсе, а банальное эгоистичное желание обладать и развлечь себя…

– Звучит достаточно трезво, но я бы так не смог. Однако и эгоистом тоже себя не считаю.

– Пропавшая девушка, о которой ты рассказывал. Ты ее любишь? – спросил Миша.

– Маша… Да.

– Вот тебе и наглядный пример. Время и расстояние. Кстати, как продвигаются поиски?

– Как они могут продвигаться? Если в физическом плане, то ничего нового, а если в духовном, то я слежу за своими снами и развиваюсь. Зацепок пока нет, но иногда всякие интересности снятся.

– Например? – поинтересовалась Хель.

– Будто бы за мной охотится страшный демон, подбираясь все ближе и ближе. Я часто вижу его глаза, но каждый раз они принадлежат уже другому преследователю. Они смотрят на меня, парализуют и пронизывают насквозь всю душу.

– Ого… И как близко он подбирался к тебе? – спросил Миша, дожевывая яблоко, пока Хель внимательно слушала меня с нарастающей озабоченностью на лице.

Я слегка напрягся, поскольку мне показалось, что они понимают, о чем я говорю.

– Близко. Примерно на метр. Но ты же знаешь, что во сне пространство ощущается иначе.

– Оно тебя еще не трогало?

– Нет, а что? Ты можешь что-то рассказать об этом, Миш?

– Да нет, просто интересно.

– Просто вы так внимательно слушали… Мне показалось, что вам это знакомо. Или вы думаете, что я сказки рассказываю?

– Ой, да нет, ты что! Мы сами те еще сказочники, – расслабившись, ответила Хель и прошла на кухню.

– Я совсем немного занимался сновидениями, так что не назвал бы себя экспертом в подобных вопросах. Кстати, все хотел спросить, Герман тебе ничего не писал? – перевел тему Миша.

– Мы с ним виделись как-то раз, но потом не общались.

– Да? И как он?

– Ты с ним тоже не общаешься, да?

– Нет. С того еще раза, как приглашал его к кришнаитам. Так как он?

– Странный какой-то. Очень агрессивный и обиженный на все общество. Загрузил меня своим негативом, который я потом весь день переваривал. Не могу сказать, что он не прав, но все же это слишком. Надо как-то жить. В общем, теперь тоже не хочу с ним общаться. Будто бы эта его душевная тяжесть заразна.

– Примерно представляю, о чем он говорил. К черту его! Иногда просто становится страшно находиться с ним рядом.

– Есть такое. Миш, так куда и почему ты хочешь уехать?

– Подальше. Туда, где потише и покультурнее. Где не празднуют военные праздники и где нет всего этого нашего милитаризма.

– Их же почти во всех странах празднуют, разве нет? Это настолько критично?

– Для меня да! Такие образы формируют сознание общества. У нас несколько военных праздников в году. Для меня уже само совместное расположение рядом слов «война» и «праздник» кажется диким. Война – это смерть. Если большие влиятельные дяди хвалятся крутым ядерным оружием и ракетами, а все кричат в ответ «Ура!», то мне становится стыдно за людей. Что означает это «ура»? То, что это все даже без войны может взорваться рядом с нами и мы все подохнем? Я не хочу жить в таком обществе, которое опасно само для себя и не будет развиваться как человеческое общество.

– Да ладно тебе, Миш. Воспринимай это все как игру, в которой мировые правители выступают в роли школьников, хвастающихся, у кого круче и дороже игрушка. Таким образом они просто реализуют свое ущербное детство. Все же у них хватает ума не воевать. Сейчас не то время. Просто вокруг много необразованных людей, у которых реально такие ценности. Когда они были маленькими, то думали, что их боятся и уважают из-за наличия у них самой большой палки. Вот и сейчас их уровень сознания остался на том же уровне. Руководители разных стран знают, что таких людей очень много, поэтому и хвастаются своим оружием, получая всеобщие уважение и поддержку.

– Все так и есть. Но в нашем обществе это особенно цветет. Точнее, вянет. А я вообще энергетический вампир – смотрю на людей и заряжаюсь их энергией. Но когда вижу вокруг только зверей в человеческом обличье, то и сам начинаю вянуть.

– Ну, я за счет энергий окружающих не живу, но прекрасно тебя понимаю. Конечно, хотелось бы жить в более образованном и сознательном обществе. Точнее, чтобы именно наше общество стало таким.

– Но сам понимаешь, как неохота отдавать свою жизнь на его воспитание, а перед смертью увидеть, что она прожита зря. Поэтому я выбрал более простой вариант и поищу для себя другое общество, в котором стану намного полезнее этому миру. Слушай, я пока потренируюсь на варгане, ладно? Потом здесь же его оставлю, заберешь у Хели.

– Без проблем, я сам очень редко на нем играю. Ты через сколько дней собираешься уезжать? Кстати, так и не назвал направление.