Инфер-9

— Судя по шрамам и внутренним следам хирургического вмешательства все твое тело представляет собой одну сплошную зажившую рану. Тебя протыкали везде. И по многу раз. А если верить диагносту — ты лишался всех конечностей. Господи…

— Это был не он — хмыкнул я, потирая поясницу — Тесаком надо мной поработали другие ублюдки. Все минувшие столетия я либо спал… либо воевал… И, похоже, еще ни разу это не было действительно моим желанием. Со мной сделали то, от чего я всегда тебя предостерегал — меня использовали по полной.

— Отымели во все дыры?

— Ха-ха-сука-ха… Что у меня в башке?

— А вот так и не ответишь… настолько сложных нейрочипов мне еще не приходилось видеть. Как минимум пара из них должны обладать функцией вывода нейроинтерфейса и связи. Ты получаешь визуализацию?

— Пара чипов?

— Да. Они независимы друг от друга. Один из них находится в спящем режиме и его архитектура настолько сложна, что даже не понять на что именно он влияет. Второй чип активен. Еще два мозговых импланта являются устройствами отслеживания. И один… не хочу тебя пугать… но он выглядит как дистанционно управляемый контейнер, содержащий в себе микродозу какого-то вещества.

— Уверена?

— Более чем.

На стене появилась схематическая картинка короткой трубки с парой утолщений по краям.

— Как предохранитель из древних фильмов — заметил я.

— В точку. Это и есть своего рода предохранитель. По имеющимся данным подобные устройства начали ограничено использовать в первой половине двадцать первого века. Затем был недолгий перерыв из-за их неэтичности и… опять ограниченное использование в особых случаях.

— Какого рода случаи?

— Чаще всего в мозговом контейнере находилась микродоза мощного снотворного. Такие устройства вживляли краснокнижным дикими животным, если зоны их обитания граничили с городами. Как только зверь пересекал границу — устройство срабатывало, и животное засыпало. Одновременно подавался сигнал и прибывали егеря. Изначально контейнер был разработан для использования на таких вымирающих хищниках, как, например, уссурийские тигры, обитавших в остатках некого великой тайги.

— А потом?

— Позднее контейнеры начали вживлять особо опасным преступникам и прошедшим лечение, но потенциально буйным сумасшедшим. Еще через тридцать с небольшим лет подобный метод был признан крайне неэтичным и от него отказались. К нему вернулись через пятьдесят с лишним лет — уже шла эра Заката… но просуществовала методика недолго. Настал тот момент, когда уже перестали заботиться как о тиграх, так и о сумасшедших — и тех и других попросту пристреливали, если они представляли собой угрозу. Жизнь перестала цениться и такие контейнеры стали не нужны — во всяком случае официально… Последние упоминания о их использовании это…

— Частные тюрьмы — медленно произнес я — Да… я помню. Автоматизированные медицинские фабрики массово выпускали дешевые и легко вводимые чип-контейнеры и все это дерьмо поставлялось в переполненные частные тюрьмы. Как раз тогда все тюремные организации мира получили предложение от Атолла Жизни…

— От тебя — поправила меня Окси — Я помню. Это была твоя инициатива в эпоху Заката. Бесплатная рабочая сила выпускаемая в уже частично затопленные территории, где они возводили многокилометровые дамбы на древней технике. Эта инициатива сработала и от затопления были спасены тысячи гектаров еще пригодной для возделывания земли. Заключенных никто не охранял, еду им регулярно сбрасывали при выполнении недельной нормы. У них было полное самоуправление. Но если они пересекали запретную границу в попытке убежать…

— Контейнеры в их головах раскрывались и их отрубало. Причем так надолго, что счет шел на недели — медленно продолжил я — Чаще всего это было смертным приговором. Хотя сигнал и уходил на ретранслятор, а оттуда на тюремный спутник… никто не погонит флаер ради одного бунтовщика… У меня в башке такое же устройство?

— Все указывает на это. Обычная штатная модель.

— Но я не отрубился.

— А ты покинул дозволенные тебе границы, Оди?

Зло оскалившись, я кивнул:

— В точку. Я сука уверен, что покинул дозволенные границы.

— Дозволенные кем?

— Разумными машинами мать их — проворчал я, зная, что последует за моим признанием:

— Я же говорила! — Окси с силой вздрогнула в боксе и из ее тела снова ударили мутные струи — Я говорила — машинам верить нельзя! Искусственный интеллект опасен! Я ведь тебе говорила? А ты, как всегда, посмеивался и готовил очередной коктейль… как же давно это было…

— И как давно?

— Триста семьдесят три года назад, Оди.

— Охренеть мы старые…

— Ты старше меня. Когда мы познакомились мне было всего тридцать два и только готовилась к первой процедуре клеточного восстановления…

— А мне сколько было?

— Не знаю сейчас, не знала и тогда. Ты всегда оставался загадкой. Может это в тебе и привлекало… Ты мог часами говорить, о чем и о ком угодно, но только не о себе и не о своем прошлом. Когда мы расстались, я еще немало лет продолжала следить за тобой…

— Тосковала по джакузи со мной?