Инфер-5

Тут я перестал слушать через слово и подался вперед. Меня хватило на пару минут, после чего я разочаровано откинулся обратно на спинку кресла.

Риторики полезли в очередной рейд, но все пошло не так и их зажали в Кирпичном Коротыше. Он на самой периферии, далеко от центральных путей, что ведут вглубь Мутатерра. Так что все проходят мимо, даже не пытаясь помочь осажденному ордой мутантов геройскому отряду. У них есть связь. Они на связи постоянно — тут шлюха всхлипнула, растерла по щеке черную тушь — они держатся из последних сил, отбивая атаки мутантов. Остатки группы Риториков — технари, чернорабочие и остальные — чуть ли не бьются головами о здания других группировок, пытаясь умолить их прийти на помощь. Мелким отрядам там не справиться, а вот крупняку вроде тех же Лезвий — раз плюнуть даже при текущем их херовом состоянии. Что уж говорить про Пончиков…

Вот только дублинские старики обид прощать не собираются. Они просто продолжают игнорировать…

Скоро у Риториков закончится вода…

— И на экранах щас покажут что? Мольбы?

— Ну да… — вздохнула Шагги — И кадры съемки. Риторики оплатили сенсадроны и те нет-нет пролетают мимо… я видела, как влезшие по левому яйцу твари разорвали Фионарру на куски! Боевой девкой была… не то что давалка вроде меня.

— По чему влезли мутанты? — уточнил я, поднимая последний бокал с рассолом — По левому…

— Яйцу! Чего непонятного? Мы же о Каменном Хере говорим! Он же КамКор — каменный коротыш!

— Попробуй еще раз…

— Ты точно неместный — убедилась наконец она и пальцем нарисовала на столе пару вплотную расположенных друг к другу овалов и над нами что-то вроде домика с острой крышей. Отдаленно на самом деле напоминало невеликий хер при огромных яйцах.

Я медленно кивнул, пытаясь понять, шутит ли она. Поняв мои сомнения, Шагги продолжила пояснять:

— Это старое-старое здание! Там два огромных бетонных бака высотой под четыре этажа! Над ними двухэтажная башенка или что-то вроде! Вот ведь! Старая шлюха Шагги не особо в курсах, понял? Но слышала, что это остатки древних очистных сооружений и в тех яйцах раньше говно бурлило! А теперь там пусто! Но в левом яйце погибают Риторики! Был бы хер мясным — я бы отсосала ребят и спасла, понял?! А так я могу только смотреть и ждать… а ты… не знаю откуда ты… с Дальних Ферм явился, бродяга? Или с Токсодамбы? Но мог бы и сочувствие проявить к бойцам — они там погибают, пока вы жаберных овец растите!

— Дохнущие в левом яйце каменного хера Риторики Бездны — повторил я и рывком поднялся — Норм че… норм…

— Че нормального?

— Их здание тяжело отыскать?

— Да каждый бродяга подскажет — они всех подкармливали и в ночное время защищали! Из коллекторов ночью всякое вылазит… Погоди… так ты сваливаешь что ли?

— Ага.

— Уже?

— Ты тупая или глухая?

— Деньги же прямо щас у меня заберут. Даже набухаться не успею.

— Заберут — кивнул я, делая шаг от столика.

— И морду мне набьют, когда я их суками назову кончеными. Завтра работать не смогу… Посидим еще! Я расскажу как погиб отряд Мутарубов! С их главным у меня кое-что было сладко-влажное… ну ты понимаешь…

— Мутарубы — поморщился я — Плуксорубы… сука миры разные, а фантазии как не было…

— Да постой! Дай хоть еще коктейль закажу!

— Когда будут забирать деньги — скажи им, что это подарок гоблина Оди.

— И че будет?

— Пока ничего — усмехнулся я, двигаясь к выходу — Пока ничего…

Глава 7

Глава седьмая.

Дождь начался едва я покинул гостиницу.

Дождь слабый, нудный, что больше похож на вялый и долгий слюнявый выдох пытающегося что-то просипеть напоследок агонизирующего. Мутная вода будто сама собой образовывалась на моей куртке, срывая вниз тяжелым сероватыми каплями. Я шагал прямо по лужам, двигаясь по кое-как подлатанному тротуару вдоль глухой стены с заложенными кирпичом окнами. Я почти добрался до окраины, хотя в прошлом это явно было центром города. Теперь же здесь проходила почти незримая линия, делившая зажатые между двумя скалистыми хребтами руины на две части — безопасную и нет. Там уже начинался Мутатерр — об этом, захлебываясь, мне поведал сиплый кашляющий дедок, что мок у входа в бар. Благодарственный выдох старика идеально подходил к мелкому нудному дождю.

Трое шли за мной от того бара. Они достаточно умело вели меня от дома к дому, от улочки к улочке, то и дело меняясь, чтобы не примелькаться. Когда один из них, пройдя вплотную от меня ушел вперед, я понял, что их обрадовал мой маршрут — скорей всего заранее узнали о моих расспросах от кашляющего дедка и сейчас просто проверяли. А как только убедились, что все совпало — приступили к финальной части грядущего представления. Выбранная мной улица была слишком оживленной и не подходила для их тухлой задумки — а их задумка легко прослеживалась по тому, как они поглядывали на подбрасываемый мной на ладони последний песо. Старик просил его у меня. Но я многое прочел в его тусклых глазах… пусть радуется, что я не выдавил остатки жизни из трясущейся шеи. Многие считают, что дряхлый возраст служит оправданием грешков прошлого. Я точно не был из числа этих тупых всепрощающих упырков.