Прямое продолжение цикла «Низший». Читать не прочтя сначала цикл «Низший» — НЕВОЗМОЖНО!Больше лайков, комментариев, наград и поддержки от читателей — БЫСТРЕЕ пишется роман. Вплоть до прод КАЖДЫЙ день — а может и двух прод в день!Что будет в цикле?Мир, которого мы еще не знали. Постапокалиптичные огромные города, удивительные племена с самыми причудливыми и порой страшными обрядами, невероятные чудовища, что бродят по густым джунглям, безводным пустыням или же скрываются в мутной воде рек…В этом цикле раскроются старые тайны — еще из Низшего — и появятся новые, что тоже в конце концов будут раскрыты.В этом цикле Оди, все столь же безжалостный и смотрящий только вперед, продолжит свой путь, пытаясь докопаться до сути происходящего вокруг безумия.напоминаю — крови, безумия, неоправданной жестокости, похоти и насилия в книге очень много! Возрастной рейтинг — +18.Примечания автора:В тексте полно роялей, нет ни малейшей интриги, герои плоские и скучные, сюжета нет вообще! И так во всех моих книгах — я предупредил!Нет цикл не станет мягче, крови не убавится, расчлененки только прибавится, равно как и прочих жестоких элементов, чернушный прибой захлестнет окончательно!Возрастной рейтинг: +18. Или выше) ТОЧНО ВЫШЕ!Я пишу историю сам, советы не принимаю, хотелки и пожелания тоже)Это моя история и мне ее рассказывать. Надеюсь на понимание.Текст черновой.Друзья. Этот цикл вымышленный. И этот цикл описывает невероятно уродливый искореженный мир. Там везде грязь, похоть, кровь, ублюдочное отношение ко всему.И этот мир не имеет ничего большего с миром нашим. Все события и возможные совпадения — не больше чем случайность.
Самиздат, сетевая литература / ЛитРПГ18+Глава 1
Жопа орла дымилась.
Запах опаленных перьев прекрасно сочетался с неумелым, но столь искренним матом какого-то полуголого тощего хренососа с чучелом дымящегося орла на макушке.
— Ну?! Ну?! НУ?! Ты пронзил эту суку?! Пронзил его?!
— Да все уже, все! Иглы Роббура держат надежно, амиго! Глянь как распахало его руку!
— Глянь как распахало жопу моего орла! Дерьмо! Если бы он чуть не промахнулся…
— Зря мы назвали его чупандо бастардо. Зря! Пусть бы бежал дальше голожопый…
— А нож? Теперь у меня такой нож… И револьвер!
— А кровь? Ты видишь сколько на нем крови? А ведь это не его кровь! И нож был весь в крови… Зря ты назвал его макако суджу! Теперь Рами сдох!
— Ну…
— И Бонита сдохла! Он ей шею свернул! А я даже не понял как!
— Колючки хорошо воткнул?
— В мясо! Промеж костей. Распяли мы его знатно… убей его, амиго. Убей. Мой тебе совет.
— Дурак? Мы сдадим его на бои! Озолотимся! Чего ты морщишь харю? Знаешь сколько песо мы получим за него?!
— Как бы он нас не…
— У него что-то с мозгами. Сильный, но тупой. Даже не разговаривает. Только орал…
— И убивал.
— Да заткнись уже, Мозес! Заткнись! Колючки хорошо воткнул?
— Эта боль заставит любого бастардо остановиться и захныкать!
— Где Белси?
— Ищет какой-то корень.
— Зачем?
— Он ей нос расплющил! Всмятку! Она хочет сделать примочку…
— Она дура? Надо выправлять.
— Что там выправлять? А медико далеко…
— Она дура. Пусть пожует коки. Поможет.
— Он очнулся, амиго! Этот бастардо очнулся!
— Поправь мне орла. Нормально?
— Огузок дымит.
— А голова?
— Нормально.
— Колючки? Ты точно хорошо воткнул колючки?!
— В мясо! В мясо! Боль остановит и пантеру!
Приоткрыв глаза, мутным взором я глянул по сторонам, судорожно закашлялся, чувствуя, как из горла лезут кислые остатки блевоты. Сплюнув, глянул на одну руку, потом на другую. Потом посмотрел ниже. Вокруг пояса и груди мотки веревки, руки прижаты к широченному стволу дерева и приколочены к нему за ладони и запястья длинными шипастыми темными иглами. Ноги привязаны. На ступнях странные грязные обмотки. Больше из одежды на мне ничего, если не считать прилипших листьев.
— Эй, членососы — я с ухмылкой приподнял голову, шевельнул плечами — Кто из вас сделал это со мной, а?
— Он говорит, амиго! Говорит как нормальный! Мерда!
— Я… — вперед робко ступил тощий хрен с дохлым орлом на голове — Я Джез Агиа! А ты — мой раб и должник! Почему? Почему ты стал рабом? Я отвечу тебе!
— Не слышу — наклонил я голову и поморщился от пронзившей череп боли — Че ты там провонял, дерьма кусок?
— Ты — мой раб! И должник! Ты убил моих…
— Амиго! Его рука! Рука!
— А? — дернув недовольно щекой, Джез чуть скосил глаза и вздрогнул, увидев, как я выворачиваю ладонь и запястье из рвущих мясо колючек — Ох…
Больше он ничего не успел сказать — ладонью с торчащими из нее иглами я схватил его за глотку, стиснул пальцы и оскалился, почувствовав, как побежала его горячая кровь. Сипя, булькая, Джез попытался отпрянуть, но я вцепился мертвой хваткой, подтягивая его к себе. Убедившись, что его уши близко, выворачивая вторую руку, я спросил:
— Кто я такой, а?
— Ыгх… ыгх… эк… эрр… кх… эррр… кха-кха…
— Эр… — прохрипел я — Эр… Эрыкван… Эрикван… нет… я Оди! Оди! — красные от крови пальцы сжались сильнее, я улыбнулся выпученным глазам чуть шире — Это ты забрал мой нож? А револьвер?
— Ы-ы-ы… ы-ы-ы… — глаза уставились вниз.
Я успел первым, схватившись второй израненной рукой за торчащую из пояса рукоять ножа. Дернув на себя, вспорол ему кожу на брюхе и тут же надавил, вгоняя нож глубже, а затем снова резко дергая в сторону, ведя погруженное в мясо лезвие к печени. Оставив нож в гостеприимно теплом органе, я сместил ладонь и схватил револьвер. Взвел курок, вскинул и поверх плеча дрожащего Джеза влепил пулю в грудь бегущего к нам с камнем второму ушлепку. Коротко вякнув, тот выронил булыжник и упал рядышком. Выпустив шею лидера-орла, я выдернул нож и полоснул по веревкам. Рухнув, встряхнул руками, разбрызгивая кровь, выдернул зубами пару мешающих игл, огляделся и задумчиво произнес, потирая лезвием ножа чешущееся плечо:
— Где я? Кто я? И где сука мой экз?! — повернувшись к стонущему Джезу, пытающемся встать, я постарался помочь ему пинком снизу-вверх по хлебалу, отчего тот сразу воспрял — Где мой экз, сука?!
— А?
— Где мой экз, сука?! — я полоснул ему по лбу, рассекая кожу до черепа — Где мой экз?!
— Не было… не было! Не было! Не было!
— А-А-А-А!
Развернувшись, я метнул нож. Скользкая и липкая одновременно ладонь подвела и пущенный в полет нож чуть отклонился, вместо мягкого живота угодив под сердце. Орущая девка заткнулась и упала. Тут же рухнул и Джез.
— Дерьмо! — подытожил я, яростно моргая, в попытке отогнать сгущающуюся темноту, несущую с собой призыв блевануть и отключиться — Дерьмо!
Ноги подкосились, и я рухнул на скулящего ушлепка, успев вбить ему в глаз одну из оставшихся в ладони игл и слегка ей там поболтать, старательно размешивая мозговой сахарок.
Темнота…