index

Он боялся, определенно. Он хорошо прятал страх, но Даша давно научилась подмечать такие вещи, не представлявшие в этом убогом кабинете ни малейшей экзотики. Наоборот, она слишком часто сталкивалась с затаенным страхом в глазах, в мимике, движениях…

– Вы правы, – сказала Даша. – Конечно, чуточку глупо… Но вы и меня поймите. Новых убийств, слава богу, не было, но мы как на иголках и хватаемся за любую соломинку.,.

– Есть же какие-то методики,..

– Вот только сексуальный маньяк сплошь и рядом понятия не имеет, что обязан действовать согласно методике, – с искренним раздражением сказала Даша. – Да, кстати. От маньяков как-то незаметно соскальзываешь и к отклонениям от нормы… Вы не в курсе, что связывало Ольминскую с Васильковым и Душным? Оба, между нами, на другое ориентированы…. – Ах, эти… – досадливо по морщился Марзуков. – У нее с месяц назад прорезалось новое увлечение. Сатанизм, черная магия, пришельцы… Ну, а Сема Васильков с «супружницей» этим давно балуются. Это все из-за Житенева, подозреваю, Ольгу он и приохотил…

– Он тоже?

– Ох! Зайдите к нему под благовидным предлогом, если и вы, чем черт не шутит, интересуетесь. Всякое может быть, коли ваш майор возглавляет общество уфологов… У Житенева богатая библиотека, за какую его лет триста назад с ходу поволокли бы на костер…

– Недолюбливаете сатанистов?

– Есть немного, – признался Марзуков. – Но не с позиций истового христианина. Я неверующий. Дело в том, что эта сатанистская братия ходит и лелеет свою исключительность, а я не переношу любых попыток создать где-то в посконном углу этакую самопровозглашенную элиту…

– Понятно, – кивнула Даша. – И Ольга что, какие-то их сборища посещала? Радения?

– Кажется, бывала несколько раз. С весьма загадочным видом интриговала меня намеками на какие-то шабаши в полнолуние – якобы там чуть ли не сам сатана появляется во всем блеске, и кадры получились бы великолепные. Я не придал значения – в сатану тоже не верю. Может, и следовало обеспокоиться…

– А что это за история с «Сатанинской гаванью»? – спросила Даша небрежно. – Вам ведь наверняка уже рассказали на студии, мой следователь изложил подробно…

Как ни странно, Марзуков словно бы испытал нешуточное облегчение, расслабился, обмяк чуточку, а ведь Даша могла минуту назад поклясться, что будет совсем наоборот! Значит, не здесь собака зарыта, он прямо-таки ерзает на стуле от радости…

– Положительно, какой-то сюрреализм, – сказал Марзуков чуть ли не с веселыми нотками в голосе. – С «Сатанинской гаванью» нет ровным счетом никаких неясностей. Мы купили у испанцев сериал совершенно законно, с соблюдением всех мыслимых и немыслимых формальностей, точнее, у немецкого представительства испанцев, но это ничего не меняет. Если необходимо, я тут же представлю все документы, есть копия на русском. И для меня все случившееся – настолько идиотская загадка… Ну нет слов! – Он досадливо развел руками. – Настолько все лишено смысла и мотивов… В Москве, действительно, вокруг останкинской иглы плещется море нашей и импортной денежки. Там могут и убить. Я, признаться, отроду не принадлежал ко всяким там национал-патриотам, но как бизнесмен, скажу по секрету: красные не так уж и неправы, уверяя, что убийство Листьева связано не с политикой и происками врагов реформ, а с длиннющим долларом… Но – в провинции?! Чтобы приобретение частной сибирской телестудией дешевенького во всех смыслах сериала вызвало срочный прилет московских варягов и их шумное скоропалительное убийство?! Если мы кому-то и перебежали дорогу, он быстренько купил бы аналогичную продукцию, ею завалены европейские помойки, такие «Гавани» отдают по дешевке… Как вас убедить?

– Господи, никто вас ни в чем не обвиняет…

– Вот спасибочки! – фыркпул Марзуков. – Вот уж порадовали! Вот разодолжили!

– Но я сама слышала от Мироненко… А через десять минут его убили.