index

– Сережа, а ты поезжай в контору, возьми личные вещи Шохиной и Артемьевой. Не одежду, а именно вещички, все, что было в сумочках. И разбери на мелкие кусочки, возьми в дежурной части перочинный ножик, отвертку, что ли… На мелкие кусочки, понял? На составные части. Представь, что ищешь бриллиант или… ну я не знаю, спичечную головку. Если останется время, а меня еще не будет, проверь и одежду – швы, уголки…

Слава богу, он не вступал в дискуссии и не задавал вопросов – молча кивнул и направился к одной из щедро закрепленных за ними машин. Облегченно вздохнув, Даша направилась к «Хонде» по перепаханному колесами влажному снегу.

…Оказалось, что не всякая блажь вредна для дела. Когда Даша вошла в свой крохотный кабинетик, Косильщик и Митрохин из НТО, сдвинув головы, разглядывали нечто лежавшее на столе, посреди разномастных кусочков яркой пластмассы, выдавленной на клочки бумажки разноцветной губной помады и маленьких зеркал, выломанных из пудрениц. Косильщик, услышав стук двери, поднял голову и уставился на Дашу не то что удивленно, восхищенно:

– Как ты узнала?

– Дедукция, – с ходу ответила Даша, чтобы не ронять авторитет в глазах подчиненного. Повесила куртку на вешалку и подошла к столу: – Нашли, значит? – она представления не имела, что там отыскалось, но сердце приятно защемило – знакомый каждой гончей спазм…

Майор Митрохин осторожно взял со стола ярко-красное полушарие – основание пудреницы.

– Шохиной пудреница? – спросила Даша, напрягши память.

– Ага, – сказал Косилыцик, все еще поглядывая на нее с уважением. – А больше ничего, хоть я все по кусочкам разломал.

– Зато какая находочка… – самодовольно сказал Митрохин. – Представления не имею, что у вас тут крутится, но уловчик примечательный…

Даша села, забрала у него обломок пудреницы, присмотрелась внимательно. На дне красного полушария чернел прямоугольный предмет – длиной и шириной с безопасную бритву, толщиной с одноразовую зажигалку. К пластмассе он был прочно и надежно прикреплен несколькими припаянными лапками – тоже, кажется, пластмассовыми. Даша осторожно покачала его мизинцем – нет, держится прочно, даже не колыхнулся… Загадочный предмет был разделен пополам углубленной линией, и к краю полусферы от него тянулись три гибких проводка.

– Магнитофон, – сказал Митрохин. – Мэйдин Джапан. Возьми лупу, вон там четко клеймо видно… Один проводок – от микрофона, два других – определенно «включать» и «выключать». Сенсоры, достаточно одного прикосновения. И расположены в таких местах, что случайно никак не притронешься. Видишь? А судя но тому, как аккуратно все сделано, пудреница изначально была задумана как шпионский инструмент.

– Почему – шпионский? – спросила Даша.

– Ну, так, к слову. Скажем – потаенный… В общем, его, зуб даю, не вмонтировали потом. Пудреница с самого начала была с сюрпризом. Видел я такие штучки в импортных каталогах. В нашей системе, если и есть, только в столицах… Гляди.

Он взял авторучку и ткнул наконечником в едва заметную светлую точку. Отскочила крохотная крышечка, выдвинулась вовсе уж микроскопическая кассетка.

– Эй, поосторожнее! – охнула Даша. – Вдруг запись сотрется, если там запись есть…

Митрохин поймал кассетку пинцетом, огляделся, снял с лежавшей тут же сигаретной пачки целлофан и аккуратно упаковал туда добычу.

Зазвонил телефон. Даша, сидевшая ближе всех, сняла трубку.

– Прыгай в тачку и возвращайся в шикарный домик, – сказал Воловиков, и тут же запищали гудки.

Даша схватила с вешалки куртку, но все же задержалась в дверях:

– У нас найдется аппаратура, чтобы прослушать эту блошку?

– Да вряд ли, – сказал Митрохин. – Разве что на Черского, и то я сильно сомневаюсь… У частных сыскарей, разве что, они-то роскошествуют, черти…

– Сергей, из кожи вон выпрыгни, а магнитофон мне под эту штучку найди, – распорядилась Даша, прикрывая за собой дверь.

Глава восьмая.

Сюрпризы чередой.

У «свечки» на Каландаришвили уже не было скопища милицейских машин – и «Хонды» не было. Зато торчал белый «Москвич», высочайше пожалованный Славе в рамках начальственных щедрот. А вот Воловиков припозднился.

Даша открыла заднюю дверку, плюхнулась на сиденье, бросила рядом шапку и огляделась:

– Надо же, какие мы все стали моторизованные… Жаль только, что ненадолго.

– У меня пока приказа не было от вас открепляться – сообщил водитель в штатском, тот самый сержант. что подал идею насчет перевернутого креста.

– Будет, милый… – вздохнула Даша. – У тебя пушка есть? При себе, я имею в виду?

– Ну, – он поднял свитер и продемонстрировал кобуру.

– Тогда иди погуляй, – сказала Даша. – Видишь иномарки у «Пельменей»? Так вот, погуляй мимо и запомни номера – да «срисуй» их нахально, вовсе даже демонстративно, и пушку из-под свитера предъяви на обозрение, заправь, что ли, свитер в штаны, прекрасно видно будет. А кто привяжется, покажи на этот лимузин и скажи, что ты человек маленький, всех чинов – одни лычки. Зато в машине сидит Рыжая… Марш.

Сержант без всякого энтузиазма поперся выполнять поручение.

– Ну? – спросила Даша.