index

Действительно, огни горят — в холле и нескольких комнатах наверху. Наши с Алмой окна выходят на другую сторону, куда и столовая. Прошу сделать круг, Дарсаль передает за загородку водителю. В моей комнате темно, а у Алмы свет горит. Собирается, видимо. Вспоминаю, как в детстве мы пытались их вычислить, махали друг другу из окошек, казалось так сложно…

Гравикар возвращается к центральному въезду, останавливается перед воротами. Дарсаль привычно открывает дверь, в темноте его тело почти светится.

— С тобой можно вместо фонаря ходить, — снова нервно хихикаю. Дарсаль молчит, но кажется, на этот раз снисходительно. Мне сегодня простительно, у меня сложный день был.

Ворота уже закрыты, звоню решительно. Появляется Марта, руками всплескивает, отворяет.

— Что же вы, госпожа Ноэлия, не предупредили, мы бы подготовились… — начинает причитать.

— Соскучилась, — вздыхаю.

— Сейчас мадам Джанс позову, да вы проходите, — бросает украдкой взгляд на Дарсаля. Тут уж и вторую машину вижу, подъезжает. Впрочем, уверена, если бы нужно было сделать все незаметно — я бы и не заподозрила. Да и через забор всегда можно перелететь, неприлично только.

Захожу в холл, слезы на глаза наворачиваются, вдруг ощущаю, какой же родной, привычный здесь запах, какая же я дура, что не появлялась! А может и нет, потом еще тяжелее рвать было бы, может наоборот, дура, что сейчас приперлась.

— Ноэлия? — мадам Джанс на ходу запахивает выдающийся бюст новым халатом, на лице следы косметики, волосы растрепаны. Быстрее, чем успеваю сообразить, бросаюсь к ней, так хочется, чтобы обняла, как в детстве!

На минуту застывает, потом прижимает к себе, усаживает здесь же на старый протертый диван. Вспоминаю, что они ремонт планируют.

— Можно я… — начинаю, голос рвется, горло перехватывает. — Хочу последний раз у себя в комнате переночевать…

Мадам Джанс молчит несколько секунд, вздыхает тяжело.

— Простите, Ноэлия, если бы я знала… Мы новую девочку взяли в вашу комнату. Вы же не заезжали, мы думали, уже и не появитесь. Если хотите, я ее сегодня к себе заберу. Но… остатки ваших вещей в кладовой, на случай, если вдруг что-нибудь понадобится, только зачем вам…

И какая бестия дернула меня сюда примчаться на ночь глядя? Давно ведь знала, что со старой жизнью нужно покончить, нет мне дороги никуда, кроме как в императорский дворец. Ни сбежать, ни отпроситься…

Отстраняюсь, удивительно, но слезы все разом высохли, словно отрубило что-то.

— Не нужно будить ребенка, — отвечаю.

— Идем… хоть чаем напою, — мадам Джанс поднимается, делает приглашающий жест в сторону столовой. Иду. Последний раз за родным столом посидеть, а не слушать жуткое «выканье», от которого постоянно вздрагиваю. Сколько мы здесь по вечерам болтали, сказки рассказывали, чай пили — в этом никогда ограничений не было.

Окно открыто в сад, с детства изученные силуэты деревьев чуть покачиваются, одно привычно поскрипывает. Машинально сажусь на свое место, и только потом осознаю, что оно уже не мое. Мадам Джанс начинает суетиться, ставит чайник, достает печенья.

— Тересия не приехала, — зачем-то сообщаю.

— Ты не обижайся, она очень хотела, — мадам Джанс ставит передо мной чашку, себе тоже наливает. — Не получилось, наверное.

Киваю. Наверное.

— Жизнь не всегда складывается так, как мы хотим.

— Да уж, — хмыкаю, сегодня день нервного смеха. Мадам Джанс смотрит на меня, на пристроившегося в другом конце стола Дарсаля:

— Стражу твоему наливать?

— Налейте, — киваю. Перед Дарсалем тоже появляется чашка, мадам Джанс достает еще каких-то бутербродов.

— Ноэлия! — слышу, подскакиваю, едва не ошпарившись.

— Алма! — радуюсь. — Даже не видела, как ты уехала!

— Да к тебе же не подойти было, — Алма садится рядом, мадам Джанс ставит чашку и ей.

— Ну что, — улыбаюсь, бросаю взгляд на мадам. — Вещи сложила?

— Ноэлия… — Алма вдруг опускает глаза, сердце уже сжимает темное предчувствие, но еще не хочу верить. Мадам Джанс поднимается, идет к двери:

— Поговорите, девочки, оставлю вас.

— Прости, но я не поеду.

— Почему? — надеюсь, голос звучит спокойно. — Ты же так хотела, я же… я же все сделала, и с императором договорилась, и познакомила тебя со всеми!

— Да, — соглашается, — спасибо тебе большое. Только никому я там не нужна…

— Мне нужна! Я так надеялась, что ты со мной будешь! А мужа подберем, хоть со всего Айо женихов на смотрины приглашу…

— Ноэлия… — Алма всхлипывает, вдруг замечаю, бледная она какая-то, даже будто похудела за эти недели. С ее-то бурной жизнью, не мудрено. — Ты прости. Но я… я беременна.

— Как ты так быстро узнала? — изумляюсь.

— Сама же мне инопланетный тест купила, который сразу же определяет. Ну вот он позавчера показал… я тебе не говорила, чтобы не портить церемонию.

Может, и купила, я столько всего накупила…

— А отец кто? Он же должен знать, наверное.

— Понятия не имею, и… надеюсь, никто не узнает. Хорошо?

Вздыхаю.

— Не лучше ли с отцом…