In Too Deep

"Подожди минуту, так ты говоришь, что, даже не смотря на твоего телефонного информатора, они все еще настаивают, чтобы дело было закрыто? " – спросила она изумленно.

"Да. Мы все еще не можем ничего предъявить Адамс".

"Господи", – воскликнула Эндерсон. – "Это – сумасшествие! Что я здесь делаю? "

"Ты – все еще полицейский, детектив, как ты и сказала. И всегда будешь им, станешь ли ты писать бестселлеры или нет. И я знаю, что есть вещи в этом деле, которые обескураживают и тебя. Я вижу это в твоих глазах. Игнорирование не заставит их исчезнуть".

"Кто ты – общественный глашатай? " – расстроено воскликнула она.

"Прекрасно", – сказала Синклер, поворачиваясь к ней лицом. – "Если ты собираешься настаивать на своем, тогда по крайней мере пойдем со мной, чтобы доказать мою неправоту. Помоги мне найти Мак и докажи мне, что они тайком не видится с Адамс".

Эндерсон какое-то мгновение всматривалась в светло-карие глаза упрямого и решительного детектива. Она знала, что женщина была неправа в отношении Мак и возможно даже ошибалась на счет Адамс. Но все на что Синклер обратила ее внимание сегодня, продолжало изводить ее разум. И когда она повернулась, чтобы последовать за детективом к главному входу, она поняла, что собирается помочь новому детективу, а не опровергать ее или кого-либо еще. Она собиралась помочь, потому что сама нуждалась в правде.

"Я подслушал вашу беседу с детективами", – произнес Тайсон, подходя ближе к своему боссу, чтобы поговорить.

"Да", – откликнулась Адамс, все еще наблюдая за двумя женщинами на другой стороне танцпола.

"Они здесь ищут ту симпатичную блондинку, правильно? "

"Да", – подтвердила она, не совсем заинтересованная тем, к чему он клонил.

"Они сказали, что она пошла выпить".

"Пока что ты бьешь в яблочко, Тайсон", – заметила Адамс, взглянув на него. – "Теперь скажи мне то, что тебе известно, потому что я знаю, что у тебя что-то есть".

"Хорошо, после того как я услышал это, я взял на себя смелость позвонить Чазитай".

Адамс полностью развернулась к нему. Ее интерес достиг максимума. Чазитай была владелицей другого, последнего лесбийского бара в Серебряной Долине, расположенного чуть ниже по улице. Это было крошечное учреждение с баром, маленьким танцполом и комнатой для бильярда. По сравнению с финансами и популярностью «Ля Фамм», казалось, больше никто не хотел конкурировать и открывать свой бар. Но Чазитай открыла свое заведение пятнадцать лет назад, еще до открытия детища Адамс и как ни странно имела своих постоянных клиентов.

"И? " – нетерпеливо спросила Лиз, желая узнать все до конца.

"Она – там", – прямо ответил он.

Адамс выпрямилась. Ее тело тотчас прореагировало на известие, и приготовилось идти, даже не давая Тайсону закончить.

"Чазитай сказала, что она уже ей не наливает. Еще она сказала, что женщина пьяна и едва способна ходить, а еще меньше танцевать. Я попросил ее не выгонять ее, сообщив, что вы вскоре будете у нее и заберете блондинку".

Адамс сделала поспешный шаг в сторону, стремясь как можно быстрее покинуть свой клуб.

"Благодарю", – бросила она на ходу, одарив его искренней улыбкой. – "Пожалуйста, покажи детективам все вокруг, в то время пока меня не будет. Включая мои частные комнаты. Покажи им, что ее действительно здесь нет".

"Да, госпожа". – Тайсон быстро нагнал двух детективов до того, как они исчезли за дверью.

"Извините меня, леди", – привлек он к себе их внимание своим густым басом. – "Я получил инструкции, показать вам клуб. Куда бы вы ни пожелали пойти, я удостоверюсь, чтобы вам разрешили войти".

Эндерсон открыла рот, собираясь сказать "я же говорила тебе", но вместо этого только посмотрела на Синклер и пожала плечами.

"Спасибо, я думаю, что мы примем ваше предложение", – произнесла Синклер, игнорируя свою спутницу.

Адамс припарковала свой Харлей позади маленького бара, буквально в нескольких кварталах от собственного заведения. Когда она заглушила двигатель, то услышала громкую музыку, доносящуюся из-за двери, которую всегда оставляли чуть приоткрытой на время работы. Соскочив с черной, хромированной машины Лиз обогнула белокаменное здание и подошла к двери.

Над входом висела надпись, предупреждающая о том, что никого моложе двадцати одного года не будут пускать. Но когда она потянула дверь и открыла ее, ни один вышибала не стоял там, чтобы проверить ее документы. Только глаза немногочисленных посетителей повернулись в ее сторону, когда она вошла.

"Эй, Лиз! " – окликнула ее Чазитай из-за стойки.

Адамс повернула голову направо и подошла к высоким барным стульям.

"Чаз, долгое время не виделись", – поприветствовала она хозяйку, обменявшись со старшей по возрасту женщиной рукопожатием.

"И не говори, подруга". – Карие глаза хозяйки заведения потеплели. – "Ты то как? "

"Лучше всех", – ответила Адамс, не предлагая большего. Чазитай опустила руки, разглаживая свою рубашку с алмазными пуговицами в стиле 1950-ых, внезапно почувствовав себя убогой перед великолепной Элизабет Адамс.