Инь-ян 4

— И во время допроса ты должен ткнуть меня пальцем между ног, да?

— Должен же я убедиться, что ты не врешь?! Может, ты намерена вводить меня в заблуждение?! Ты же враг! Ты участвовала в пытках моего брата, меня пытала, и еще кучу людей!

— Ну ты и дурак…я сколько раз тебе говорила — ну не пытала я, не пытала! Это палач пытал! И кстати — мужчина! Ни одна женщина не опустится до такого ремесла, только грязные, тупые мужчины! Я наоборот поддерживала в нем жизнь! И вообще — первый раз участвовала в допросе самолично…мне тоже было неприятно! Даже тошнило!

— Ах, тебе неприятно было?! Да другая баба в оборок бы упала, видя то, что там происходило! Врешь! Если бы ты такое раньше не видела, ты бы выблевала все, что есть внутри, вместе с кишками! Брехунья мерзкая!

— Я лекарка. Я и не такое видала! Ты когда-нибудь лечил рану, в которой копошатся черви, поедая мертвую плоть? Ты вскрывал гнойники, содержимое которых забрызгивает тебе лицо желкто-красной жижей, и при этом в комнате стоит такой дух, что нельзя дышать, будто труп разлагается? Ты…

— Хватит! Меня щас вырвет…

— И меня тошнило. Но что делать? Выбрала себе работу, так терпи. Мама была против, чтобы я становилась лекаркой, но я с детских лет хотела стать магиней-лекаркой, и стала ей!

— Ты не ответила на вопрос — с женщиной была когда-нибудь? Была же, я знаю! По глазам вижу! И не надо щуриться — у тебя все в глазах написано!

— Ну…была, и что? Да, у меня были подруги…и когда я в магической школе училась, и сейчас есть подруга. Но мне и мужчины нравятся. А что такого?

— Ничего! Вот и нечего врать! Понятно, как ты девственность до самой старости сохранила.

— Старости?! Вот скотина…сам же сказал, что я молоденькая сикушка! А теперь — старость?!

— У нас в пятнадцать замуж выходят. И детей рожают. Как только месячные начинаются, три года отсчитывай — и можно замуж брать. Впрочем — никто особо этого закона не соблюдает. Выглядишь, как женщина, рожать можешь — давай, рожай. Все!

— Варвары! Вы — варвары! Но ты интересный, да…я бы тебя оженила. Или в наложники взяла!

Молчание, сопение…

— Лурк…мне жаль твоего брата, правда. Клянусь! Но я ничего не могла сделать! И правильно ты убил эту дуру по безопасности — я никогда ее не любила! Глава слишком ей верила, слишком! В конце концов, она бы Главу подсидела! Сколько раз я говорила — отгони от себя эту тварь, у нее глаза слишком хитры, подлые! А Глава только отмахивалась!

— Ты — Главе? И тебе за это ничего не было?!

— Еще бы ей было! — Сергей сел на лежанке, свесил ноги, прокашлялся, и продолжил, пробуя свой новый голос, хрипловатый баритон — И чего ты ее все время зовешь Глава?

— А как она ее должна звать? — Лурк удивленно приподнял брови.

— Мама, конечно. Или как там у вас — "мамаша"? Или "мамка"?

— Глава… — магиня потупила глаза и снова подняла взгляд на Сергея — Главу зовут только Глава, и никак иначе.

— Оп-па! Так у нас доченька Главы?! — восхитился Лурк — А давай отрежем ей голову, и пошлем мамочке! Вот она порадуется!

— Она будет вас преследовать, чего бы это ей не стоило. Убьете вы меня, или нет. И лучше бы убили, потому что…

— Потому что стыдно, когда дочь Главы рабыня? Да ты вообще ее позор! Лекарка! Она ведь послала тебя в подвал жизни учить, так? Чтобы ты стала полезной? Как твоя сестра?

— У нее и сестра есть? — Лурк недоверчиво покачал головой — А откуда ты знаешь?! А! Забыл…магия, конечно.

— Магия — задумчиво покивал Сергей потягиваясь, сгибая и разгибая руки, вращая головой — Сестра была среди стрелков. Наша подруга подозревает, что это именно сестричка засандалила ей срезень в коленку. А хотела в башку! Стыдится ее. Тоже считает позором семьи, представляешь?

— Представляю… — Лурк вдруг вздохнул и пригорюнился — Меня тоже считали…слова доброго никогда не скажут… Чего вылупилась! Все равно ты тварь! Теперь будем торговаться с твоей мамашей! Чего-нибудь выторговывать будем!

— Нечего нам выторговывать — нахмурился Сергей, с некоторым удовлетворением слушая забытый уже звук своего голоса — Да и не будут они торговаться. Умерла — так умерла. Для них она потерянный кусок. Да и не хочу я с ними связываться. Вариант Эорна отпадает. Гекель тоже нам не друг. Что остается?

— Киссос? — с готовностью подбросил Лурк — Ты хочешь связаться с рабсами? Их натравить на Гекеля и Эорн? Или все-таки с этими бабами…из джунглей? Но зверины тоже не сахар! Я бы с ними не связался!

— А с вашими…подземными жителями…связался бы?

Лурк задумался, помолчал и с неохотой:

— И наши гавнюки. Верить никому нельзя! Все врут. Все лживые твари, и думают только о прибыли, о своем интересе, и продадут за медную монетку!

— А с лесными стервами вы правильно не хотите дел иметь! — вклинилась девушка — Им верить нельзя совершенно! Они только и ждут случая, чтобы напасть, убить, ограбить! И мужчин наших воруют при первой возможности! Хотя у нас и договор о ненападении!

— Какой договор? — Лурк недоверчиво помотал головой — Вы же якобы ненавидите друг друга, убиваете, нападаете? По крайней мере так сказала одна лесная жительница, с которой Серг и я общались!