Империя статуй (СИ)

Это был трудный выбор. Трудный потому, что казался привлекательным и отвратительным одновременно. В случае победы Ингвальда я становилась подчиняющейся ему гильотиной. С другой стороны, я могла бы обеспечить себе ту жизнь, о которой всегда мечтала, жизнь, в которой мне ничто не угрожало. Каков шанс того, что я смогу успешно пересечь все королевство и, что важнее, миновать две охраняемые границы? Я не знаю ни названий городов, ни маршрутов, по которым могла бы пройти. Я необразованна и неначитанна, мне не известны законы и нормы, по которым живут люди спустя век. Стоит ли смотреть на журавля в небе, имея в руках мягкую и красивую синицу? В конце концов, в случае отказа этот принц может принести мне больше проблем, чем кто-либо другой, да и стоит ли беспокоиться о тех, чьи жестокие поступки оправдывают казнь?

— Вы молчите…Я понимаю, это трудно принять сразу, но я также обещаю, что буду по мере возможности выполнять и ваши просьбы…Если они, безусловно, не будут претить воле короны.

— Сколько вам лет?

— Шестнадцать…

— Вы сами придумали подобный план?

— Да, — гордо ответил Ингвальд, — хотя мои советники называли его неразумным и опасным.

— В самом деле…И вы не боитесь меня?

— Я скажу вам честно, надеясь на то, что не нанесу вам сильную душевную рану. Я боюсь вас. Но с вами можно договориться, и вы не глухи к чужим словам, а потому мой страх теряет силу. Так…Что же вы скажете?

— Я согласна. Однако пообещайте, что, если вы не станете правителем, вы забудете об этом месте и больше сюда не войдете.

Принц широко улыбнулся, но не в силах посмотреть мне в глаза, он прикрыл веки, кивая на прощание.

— Обещаю.

Глава 1

Её прекрасный облик вновь

В людских сердцах волнует кровь.

Но красоту посмев узреть,

Встречает путник свою смерть.

Баллада о Горгоне

Наши дни. 230 лет спустя.

Горы Айварс. Храм статуй.

Блуждая пальцами по потрепанным корешкам старых книг, я тщетно пыталась найти что-то, что, упустив из виду однажды, посмела не прочитать. Размеренный стук часов наполнял библиотеку убаюкивающим ритмом, и старец, сидевший за одним из столов, не удерживал тяжелой головы, клонившейся к груди. Чуть видимый пар, исходивший от двух фарфоровых чашек, поднимался к длинным лучам, пятнами падавшими на пол сквозь круглое окошко, и, осторожно обогнув высокие стопки свитков, я села в мягкое кресло, расположив хвост вокруг его изогнутых ножек. Чай был вкусным и отдавал хвойными нотами, но корзинка с печеньем оказалась пустой, и, покосившись на крошки, застрявшие в бороде дремавшего старца, я обернулась к раскрытой двери, в проеме которой уже стояла миниатюрная фигура.

— Лагерта, принеси что-нибудь из закусок.

Присев в книксене, девушка быстро удалилась, а мужчина, вздрогнув от моего голоса, резко вскинул голову, отчего широкополая шляпа, укрывающая его седую голову, упала на пол. Коснувшись переносицы дрожащей иссохшей рукой, старец заглянул в пустую корзинку, а после, встретившись взглядом со мной, тихо рассмеялся, отряхивая бороду от крошек.

— Пускай я немощен и худ, но, поверьте на слово, оставшись в погребе на ночь, я опустошу его подобно прожорливой саранче.

— Я рада, что вам по вкусу здешняя еда, архимаг Вайрон. Ваши знания ценны для меня, и я обязана отплатить за столь ценный дар. Хотя бы уютным кровом и вкусными яствами.

— Как складно вы говорите, Госпожа, — хмыкнул старец, поглаживая длинную бороду, — однако, позвольте мне вольность в том, чтобы поправить вас: это я плачу вам своими знаниями. Плачу за то, что вы столь благородно сохранили мою жизнь. Удивительно, ведь миновало пять лет…Пять лет живу я дольше, чем мне предопределил закон!

Бесшумно скользнув в библиотеку, Лагерта опустила на стол серебряный поднос, уставленный мармеладом и рахат-лукумом. Забрав пустую корзинку, она вновь исчезла, оставив после себя лишь свежий цветочный аромат: сегодня она работала во внутреннем саду, а потому пахла розами, бутоны которых в этом году были особенно пышными.

— Эта девушка…Давно ли она прислуживает вам?

Я прикрыла глаза, воспроизводя в воспоминаниях грязную девочку пяти лет от роду, что босиком топталась перед храмом, не решаясь ступить внутрь.

— Уже пятнадцать лет.

— Она нема?

— Просто немногословна рядом с людьми.

— И все же вы удивили меня, Госпожа, — продолжил Вайрон, протягивая жилистую руку к принесенным угощениям, — ведь, увидев на ступенях храма сотни статуй, замерших навеки во всевозможных позах, я начал подумывать о том, как же встать перед казнью мне. Так, — он уставил руки в бока, отвернув голову вбок, — или же вот так, — старец гордо вскинул подбородок, но, увидев мою улыбку, лишь рассмеялся. — Полагаю, обе позы не очень хороши.